Советская культура

Сборник «СССР: Территория любви» составлен по материалам международной конференции «Любовь, протест и пропаганда в советской культуре» (ноябрь 2004 года), организованной Отделением славистики Университета г. Констанц (Германия). В центре внимания авторов статей – тексты и изображения, декларации и табу, стереотипы и инновации, позволяющие судить о дискурсивных и медиальных особенностях советской культуры в представлении о любви и интимности.

Она говорит, как пишет. Она пишет, как говорит. Сюжет – ничто, рассказчик – всё. А тут еще и в сюжете – веселая, тяжелая и длинная жизнь. Еврейское местечко, военные теплушки, голод, бомбежка, мир. И все это с таким голосом, с такими интонациями, с такими переходами, что мемуарный текст звучит, как Тацит. Без гнева и пристрастия, разумеется…

Книга, которую вы держите в руках, это своего рода путешествие – кулинарное путешествие в прошлое нашей страны. В конце XIX в. богатый самобытный ассортимент и изысканный вкус блюд русской кухни позволили ей занять почётное место в европейском гастрономическом мире. И хотя в следующем веке большинству жителей «шестой части Земли» стало уже не до высокой кулинарии, культура приготовления вкусной еды не умерла. «Советская кухня» видоизменялась, приспосабливалась, вбирала в себя лучшие кулинарные традиции различных народов обширной многонациональной страны. На этих страницах вы найдёте увлекательные рассказы о многих традиционных блюдах русской и советской кухни как широко известных, так и отчасти забытых. А также подробные рецепты приготовления некоторых из них и множество ярких фотографий. Книга адресована широкому кругу читателей.

В этой книге неофициальное искусство 1950–1960-х годов рассматривается с разных сторон: о нем говорят как сами участники процесса, так и автор, привлекающий различные архивные материалы (в значительной части прежде неизвестные) и критически сопоставляющий свидетельства героев (среди них Э. Булатов, О. Рабин, О. Целков, И. Шелковский, М. Гробман и другие). В результате история художественной жизни в эпоху «оттепели» предстает не просто объемной и полифонической – в ней обнаруживаются неожиданные эпизоды, побуждающие к радикальному пересмотру традиционных для описания данного периода искусствоведческих клише. И это может оказаться интересным не только для специалистов, но и для всех интересующихся искусством того времени. Георгий Кизевальтер – художник, историк советского неофициального искусства.

В монографии представлен очерк русского тоталитарного языка советской эпохи. На основе данных толковых словарей и корпуса текстов различной идеологической направленности и жанровой принадлежности прослеживается влияние государственной идеологии на язык и влияние языка на общественное сознание. Выявляются механизмы политизации лексико-семантических сфер философского, этического, эстетического и механизмы маргинализации лексико-семантической сферы религиозного. Описываются особенности мировосприятия носителя тоталитарного языка и формы языкового противостояния и сопротивления тоталитаризму. Книга адресована филологам, социологам, культурологам, философам, историкам и тем читателям, которым небезразличны судьбы русского слова.

В книге впервые рассматривается теория и практика книжно-плакатного творчества В.В. Маяковского в контексте истории взаимодействия словесного и графического искусства. Созданные им в 1914–1930 гг. лубки, плакаты, реклама, агиткниги для взрослых и детей составляют уникальную по объему и жанровому своеобразию часть наследия Маяковского и всего русского авангарда. Статьи основаны на материалах музейных и архивных собраний, частных коллекций, интернет-ресурсов.

Ничего лучше идеи, которая должна охватить и повести массы, не придумано для более или менее приличного устройства государства. Несомненно, что это изощрённый и более «справедливый» обман чем те, которые существовали до него. Тот самый золотой сон, навеянный человечеству безумцами. Ты обмани меня, но так, чтоб не заметил я обмана, - просит какой-то забавный поэт свою женщину, может быть, даже понимая, что он выражает суть идеи о всеобщей справедливости. Но что получается в итоге? Раз возникла нужда в перестройке, значит, идеология закончилась, пора подводить итоги. А какие они? Где проявляются? В Кольке Орлове.

Мысль – это конечный продукт на данном этапе моего развития. Это говорит о том, что тот, кто вертит тобой или нами, неизмеримо дальше и выше нас. Мы можем осознавать его уровень развития, но достигнуть не можем. Его конечный продукт, то есть мысль, будет всегда приходить к нему раньше, чем к нам! Мы даже можем жить с ним вместе, как говорится, сосуществовать. Но обогнать в своём развитии не можем… Полёт Матиаса Руста – это просто его забава. Все, кто окружают нас, имеют совершенно другой, чем мы, уровень развития. И нечего вопить по этому поводу.

Телевидение – это особая магия. Являясь одним из самых «молодых» жанров индустрии развлечений, оно быстро привязало аудиторию к себе и не сдает позиции даже с появлением интернета. Мы все хорошо знаем, что происходит на экране любой из передач, но что остается за кадром? Насколько лицевая сторона «голубого экрана» отличается от изнанки? Эта книга об отечественном телевидении и о программах, которые это телевидение создали; о программах, которые заставляли улицы умирать. «А ну-ка, девушки!», «От всей души», «Клуб путешественников» и, конечно, один из самых почетных долгожителей экрана – передача «Что? Где? Когда?», разменявшая уже пятый десяток, но не потерявшая душу и интерес к себе аудитории. Из книги вы узнаете, как легендарные Владимир Ворошилов и Наталия Стеценко создавали первую в стране интеллектуальную игру – как искали формат, приглашали первых знатоков и первый раз вышли в эфир. А ровесник телевидения Владимир Акопов, один из основателей современного телевидения, вспомнит, как он с коллегами придумал передачу «А ну-ка, девушки!» – за час обеденного перерыва в останкинской столовой. Секреты создания культовых программ, эксперименты на телевизионных площадках, первые заграничные командировки, яркие взлеты и громкие выговоры – все это и многое другое вам расскажут люди, стоявшие у истоков зарождения телевидения и своим трудом подарившие нам то, что мы имеем сегодня, включая телевизор.

Изучена сложная совокупность историко-культурных, социально-экономических и политико-ментальных факторов, которые предопределили особенности формирования и развития советского культурного ландшафта. Была также дана развернутая характеристика инфраструктурной составляющей городских ландшафтов городов Сибири в условиях воздействия модернизационных тенденций.

Был ли советский строй уникальным явлением для XX века или его революционная новизна сильно преувеличена? Был ли СССР , несмотря на все эксцессы коммунистического эксперимента, лишь частным примером модерного государства? Американский историк Майкл Дэвид-Фокс стремится уйти от противопоставления «особого пути» Советского Союза и общей модерности. Автор рассматривает историю СССР во всем ее многообразии, показывая, как советская система переработала наследие Российской империи и развилась в сложную интеллигентско-этатисткую форму модерности с присущим ей набором новых практик. Майкл Дэвид-Фокс – историк, профессор Джорджтаунского университета в Вашингтоне, научный руководитель Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий Высшей школы экономики, редактор-основатель журнала «Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History».

По опросам петербургских читателей Сергей Довлатов – самый популярный писатель второй половины XX века. Большую часть своей жизни он прожил в Ленинграде. На лекции будет рассказано о местах, связанных с его жизнью в детстве, юношестве и зрелости, от прибытия семьи Мечик-Довлатовых из эвакуации в 1944 году до эмиграции Сергея Довлатова в 1978 году. Довлатов, если говорить коротко и сухо, один из самых популярных русских прозаиков второй половины XX века. Если же строго себя не ограничивать, то о его обаятельных, злободневных, живых и при этом филигранно отточенных текстах можно говорить часами. Главное – ни в коем случае не цитировать. Начнете цитировать – сами не заметите, как, войдя в раж, перечитаете пару его сборников. Но и не процитировать Довлатова, говоря о нем, невозможно.

Посещение в шестидесятые годы Фиделем Кастро закрытого тогда города Свердловск. Некий журналист из его свиты посетил игрой обстоятельств простую советскую семью. Посещение вылилось в забавные приключения, рассказанные с точки зрения одиннадцатилетнего парнишки, члена этой семьи.

В середине марта 1954 года юноша Петр Власенко с Украины едет по комсомольской путевке на целину. Нельзя сказать, что он поступил так исключительно из идейных соображений - там обещали хорошо платить за работу, к тому же на руки сейчас выдавали полторы тысячи рублей. Таких денег парень отроду не видал, и он купил себе первый в жизни костюм, а брату ботинки за 96 рублей. В конце марта 1954 года он приехал на целину, где начал на тракторе ДТ- 54 распахивать огромные просторы Казахстана. Там у него произошла встреча с земляком Леонидом Ильичом Брежневым, с которым пойдет по жизни дальше, встретит он там тоже свою любовь Наташу.

Он не вышел на эстраду, он на неё ворвался. И мгновенно стал любимцем миллионов женщин. Ведущий только произносил имя «Марат», а фамилия уже тонула в громе аплодисментов. Скромный мальчик из южной республики, увидевший во сне образ бродячего комедианта Пульчинеллы. Его ждёт интересная жизнь, удивительная судьба и сложный выбор, перед которым он поставит себя сам. Уйти со сцены за миг до того, как отзвучат аплодисменты, или дождаться, пока они перерастут в смех? Цикл Ю. Волкодав «Триумвират советской песни. Легенды» – о звездах советской эстрады. Три артиста, три легенды. Жизнь каждого вместила историю страны в XX веке. Они озвучили эпоху, в которой жили. Но кто-то пел о Ленине и партии, а кто-то о любви. Одному рукоплескали стадионы и присылали приглашения лучшие оперные театры мира. Второй воспел все главные события нашей страны. Третьего считали чуть ли не крестным отцом эстрады. Но все они были просто людьми. Со своими бедами и проблемами. Со своими историями, о которых можно писать книги.

В середине марта 1954 года юноша Петр Власенко с Украины едет по комсомольской путевке на целину. Нельзя сказать, что он поступил так исключительно из идейных соображений - там обещали хорошо платить за работу, к тому же на руки сейчас выдавали полторы тысячи рублей. Таких денег парень отроду не видал, и он купил себе первый в жизни костюм, а брату ботинки за 96 рублей. В конце марта 1954 года он приехал на целину, где начал на тракторе ДТ- 54 распахивать огромные просторы Казахстана. Там у него произошла встреча с земляком Леонидом Ильичом Брежневым, с которым пойдет по жизни дальше, встретит он там тоже свою любовь Наташу. Главный герой романа со временем переезжает в Москву, где и происходит дальнейшее развитие сюжета. По долгу службы ему приходится бывать за границей (Берлин, Париж, Польша).

Увлекательный лирический роман о журналистах-шестидесятниках, описывающий события расцвета СССР в шестидесятых и идеологического краха "восьмидесятых". История трех друзей, не предавших себя и друг друга на длинном пути, по которому они шли с наивной верой в торжество добра. Книга будет интересна всем, кто жил в стране советов и перенес страсти той эпохи. В забавных историях читатель увидит себя и вспомнит добрые времена, когда на завтрак вместо бенедикта мы дружно ели белый батон со сливочным маслом, посыпанный сахарным песком, газировка сама лилась в граненые стаканы в городских автоматах прямо на улице, а мороженое продавалось в вафельных стаканчиках. Вспомнили?

Продолжение книги Бруклин Архипелаг номер 6. История о жизни и существовании российских инженеров в США, которые работают в высокотехнологических американских компаниях. Советское сознание мешает им встроиться в американские ценности и образ жизни. Они все еще живут в советском мире. Развал Советского союза отражается на взаимоотношениях бывших сограждан из братских республик. События, происходящие на их исторических родинах волнуют и интересуют их больше, чем жизнь в США. Работа в компании напоминает сюжеты из книг Оруэлла и советских шаражек.

Академический консенсус гласит, что внедренный в 1930-е годы соцреализм свел на нет те смелые формальные эксперименты, которые отличали советскую авангардную эстетику. Представленный сборник предлагает усложнить, скорректировать или, возможно, даже переписать этот главенствующий нарратив с помощью своего рода археологических изысканий в сферах музыки, кинематографа, театра и литературы. Вместо того чтобы сосредотачиваться на господствующих тенденциях, авторы книги обращаются к работе малоизвестных аутсайдеров, творчество которых умышленно или по воле случая отклонялось от доминантного художественного метода. В центре внимания сборника – значимость этих аутсайдеров в формировании культурной традиции, а также пластичность социалистического реализма как эстетического метода, его восприимчивость к инородным эстетическим примесям и неопределенность его границ. Чтобы артикулировать более многогранное понимание данного периода, авторы выводят на первый план именно непоследовательности и внутренние противоречия этого метода.

Для отечественной культуры двух последних столетий характерен глобальный сюжет (метасюжет), который можно определить как «славянский». Этот сюжет, разворачиваясь в литературе, музыке, живописи, кинематографе, в научной деятельности, символической политике и общественной жизни, подразумевает пристальное внимание к национальной «традиции» во всем многообразии форм ее бытования: от фиксации признаков повседневности до реконструкции и воображения, от преувеличенной героизации до нарочитой потешности. Но за этим разнообразием форм совершенно отчетливо просматриваются культурный контекст и нарратив национальной идентичности, дискуссии вокруг которой не затихают по сей день. В книге прослеживается история развития славянского метасюжета в отечественной культуре позднесоветского и постсоветского периода; особое внимание уделяется современной манифестации этого метасюжета – славянскому фэнтези.