Навигатор

Навигатор
Валерий Цуркан

В XXI веке Землю захватили пришельцы, среда обитания которых – вода. Земная цивилизация устояла, но спустя двести лет земляне вынуждены ходить по морям на парусных кораблях. Любое морское путешествие чревато встречей с пиратами или сумасшедшими сектантами, уверовавшими в пришествие амфибий. Роман Найденов вместе с экипажем «Медузы» промышляет незаконным сбором инопланетных организмов в Чёрном море. Также он подрабатывает дайвером-навигатором – водит любителей поживиться запретными плодами в только ему известные места. В одно из таких погружений клиенты стали вести себя очень странно… Каждому герою достанется порция рома и приключений.

Валерий Цуркан

Навигатор

Пролог

Мир в одночасье круто изменился. Всё случилось очень быстро, за два века. Миллиарды лет Земля жила спокойно и размеренно, и жизнь на ней развивалась по своим, земным, законам, а потом пришли они и всё перекроили на свой лад. И планета перестала принадлежать землянам.

Двести лет назад, в двадцатых годах двадцать первого века, на Землю высадился десант из десяти инопланетных кораблей. Никто не придал этому значения, лишь мелькнули сообщения в новостях о странных болидах, которые видели в разных точках земного шара. Звёздные корабли погрузились в воды мирового океана, и этот случай забылся.

Спустя десятилетие люди стали замечать, что в морях и океанах появились странные существа – невиданных размеров кальмары, медузы и другие морские обитатели. Затем миру явились они – разумные амфибии, внешне похожие на людей, но ничего общего с ними эти существа не имели.

Вскоре они расплодились, захватывая океаны… Спустя еще десяток лет пришельцам стало тесно, и они начали расширять свое жизненное пространство, вытесняя людей.

Амфибии познали тайну гравитационных свойств материи и, пользуясь этим, захватчики переформировали рельеф Земли. Первым делом они начали топить обе Америки. Американцам это не понравилось, и они объявили инопланетянам войну. Но войны с галактическими завоевателями земляне выигрывали только в кино.

Америка тонула, а морское дно в районе Японии поднималось. Это возвышение Японии над всем миром добром для местных жителей не кончилось – проблема перенаселения в тех краях решилась за какие-то тридцать лет.

Землетрясения одно за другим раздирали на части старушку-Землю, вулканы оживали и выплёвывали раскалённую магму, цунами сметали города. Тектонические сдвиги порвали все коммуникационные кабели в Атлантике, и оба Американских континента были оторваны от всего мира.

Амфибии посчитали угрозой все большие и тяжёлые суда, и сейчас, спустя два столетия, не сохранилось на плаву ни одного крупного корабля со стальным корпусом. Гигантские кракены и сильнейшие водовороты за десяток лет утянули в пучину танкеры, авианосцы и пассажирские лайнеры – почти все металлические судна нашли свои Сциллы и Харибды.

Постепенно возродилось парусное судоходство. Со стапелей кораблестроительных заводов сходили барки, бриги, шхуны, бригантины, и баркентины, тендеры, корветы, пакетботы и каравеллы. В южных азиатских странах строили весельные галеры, а на севере – драккары. От тяжёлых и громоздких галеонов корабелы отказались, опасаясь, что инопланетяне и их тоже отправят на дно. Так земляне вконец забросили строительство крупнотоннажных кораблей.

Радиосвязь была почти уничтожена. Пришельцы экранировали слой атмосферы над поверхностью Земли, и радио теперь работало, если имелась антенна, выведенная на высоту триста-пятьсот метров.

Всё это отбросило человечество на многие годы назад. Землянам пришлось обживаться в изменённом мире и привыкать к новым условиям.

Когда прекратилась волна катастроф, начался великий передел территорий. Япония снова пошла качать права и требовать Курилы, но им дали прикурить. Китай покусился на Сибирь, и в итоге столкновений северные китайские провинции отошли к России. Германия вновь попыталась возродить Рейх, да так в мечтах и почила. Африканский континент облюбовали амфибии, и людям там стало не до чужих территорий, свои бы удержать. Одна Австралия всегда оставалась тихим местечком, настолько спокойным, что там сохранились реликтовые виды животных. Катастрофы почти обошли ее стороной, лишь Большой Австралийский залив стал в полтора раза больше, врезавшись в материк, а все остальное осталось неизменным.

Когда всё успокоилось, земляне стали искать хоть какой-то выгоды от соседства с другой цивилизацией. И выяснили, что вещества, добытые из инопланетных организмов, обладают чудесными свойствами. Этим воспользовались знахари и шарлатаны, наладившие производство средств для омоложения, приворотов и усиления мужской силы. И перестали слыть шарлатанами, потому что их зелья и эликсиры в кои-то веки начали эффективно действовать.

В сероводородной воде Чёрного моря прижились лишь несколько видов инопланетных рачков, медуз и кораллов. Но и этого было достаточно, чтобы крымские власти наложили запрет на их добычу. С некоторых пор это дело находилось под контролем государственной водной полиции, которую люди называли по-старому – рыбнадзором (а иногда и рабнадзором), и собирать всякую инопланетную морскую живность без лицензии запретили. Всё, что имеет маломальскую ценность, следовало сдавать в Институт моря, в котором изготовляли удивительные средства – женский крем притягательности, бальзам брутальности и прочие нужные миру вещи.

Лицензии на сбор артефактов стоили дорого, а за урожай платили копейки. Чёрным дайверам и проводникам, которых называли навигаторами, приходилось рисковать, чтобы не попасть в руки инспекторов рыбнадзора.

В тюрьмы сажать перестали уже давно, – преступника легче убить, чем кормить несколько лет. Исключение – принудительные работы на соляных предприятиях да на рудниках, где всегда нужны рабочие руки, но там каторжане надолго не задерживались.

Всё это время высоколобые земляне мечтали о контакте с негуманоидами. Одни пробовали снестись с пришельцами, но те словно не замечали попыток. Другие так и сяк боролись с амфибиями, но как победить форму жизни, которая заполонила все моря и океаны, да еще и внешне почти не отличалась от земной?

Земляне проиграли последнюю битву и перестали быть хозяевами родной планеты. Остатки земной цивилизации Хомо Сапиенс сохранились лишь потому, что захватчики не сочли людей опасностью для своего существования.

Акваланг для афалины

Лучше нашей шхуны и представить себе ничего невозможно. Управлять ею может младенец.

      Р. Л. Стивенсон, Остров сокровищ

Однажды беспризорник Ромка с говорящей фамилией Найденов случайно познакомился с дядькой, который пообещал пристроить мальчишку на биологическую станцию, где и делать-то ничего не придётся, лишь кормить дельфинов.

Он прожил на станции несколько дней, кидал в бассейн дельфинам свежую рыбу, как и было велено. Но потом его отвели в лабораторию, положили на операционный стол и усыпили. А когда Ромка проснулся, то понял, что он уже почти не человек. Благодаря акульим жабрам, вживлённым в тело под лопатками, он теперь мог долго держаться под водой, как рыба. Он не знал, зачем это ему нужно, зачем это злым дядькам, которые заманили его сюда куском хлеба.

После Ромка узнал, что всё это проводилось с единственной целью – наладить контакт с амфибиями, единственными разумными представителями инопланетян. Кто-то посчитал, что если сделать из человека амфибию, то пришельцы примут его за своего.

Когда швы на спине зажили, мальчику разрешили купаться в бассейне вместе с дельфинами. Там он познакомился с афалиной Яшкой, и они крепко подружились.

Если из человека сделали рыбу, то из рыбы – человека. Яшка был очень умным дельфином, поумнее многих портовых грузчиков. А ещё он был телепатом. Он не умел говорить, но показывал Ромке разные картинки. В голове ребёнка возникали яркие образы. Если он видел вкусную рыбу, это значило, что товарищ хочет есть. Если дельфин показывал новому другу тихую, спокойную морскую поверхность – спать. Со временем количество картинок-образов, которые понимал Ромка, увеличилось. Он и сам научился думать образами, понятными дельфину. С тех пор они и стали общаться на равных.

Амфибия из Ромки получилась отменная – он мог сутками жить под водой. Кроме того, после нескольких сложных операций научился замедлять сердцебиение во время погружений. Это ограничивало насыщение тканей азотом под действием высокого давления. И с тех пор он умел всплывать с большой глубины, подобно дельфину, не поэтапно, как это делали обычные дайверы, а быстро – и не боялся декомпрессионной болезни.

Прошло время, финансирование биологической станции прекратили, и она закрылась. Наверное, у биологов затребовали отчёты, потому что они занервничали. Всё это Ромка понял лишь годы спустя. Учёные боялись – всплывёт информация, что на станции экспериментировали над ребёнком.

Найденова вызвал начальник лаборатории и сообщил, что работы остановлены, всех дельфинов выпустят в море, а сам Ромка должен будет уйти.

Ромка пошёл попрощаться с Яшкой в бассейн, когда его догнали двое биологов. Надо подписать обходной лист перед уходом, сказал один и почему-то отвёл глаза в сторону. И получить расчёт, добавил второй, глядя в пол.

Не успел мальчик выбраться из бассейна, как сначала один, а потом второй, обмякнув, упали на пол.

Дельфин показал другу ряд картинок, что в переводе с языка образов на язык слов означало: «Они хотели тебя убить, но я их опередил».

И оба убежали в море. Сделать это оказалось легко, Яшка всего-то посмотрел в глаза вошедшему в помещение технику, и тот, зачарованный телепатом, выпустил их.

Так они и остались жить вдвоём. Один обитал всё больше на суше, а второй всегда в море. Ромка помыкался на берегу, помыкался, и стал чёрным дайвером-навигатором. Продавал найденные артефакты скупщику и водил других добытчиков по опасным дайверским тропкам.

Ему тогда было пятнадцать, и до двадцати он работал в одиночку. Хабар делить ни с кем не нужно, но и спину никто, кроме дельфина, не прикроет. В конце концов он понял, что одному в этом мире не выжить, и пристроился к команде капитана рыболовной шхуны «Медуза» Арсения Туполева, да так и остался с ними навсегда.

Рыболовством капитан занимался сам, а когда дело касалось дайверства, то тут Ромка с дельфином были незаменимы. И никто не подозревал, что молодой человек – амфибия. А о том, что афалина – телепат, знал лишь Арсений.

На южном побережье Крыма есть несколько мест, особо богатых на кораллы. Роман нашёл несколько «плантаций», и он один знал, как туда добраться. Навигатор наводил дайверов на кораллы и обезвреживал «грави-ловушки», попав в которые, можно сразу распрощаться с жизнью.

Кроме гравичек-живоловок, попадались и химические ловушки, но эти не так страшны – они обжигали, но не рвали на части. Химичка смертельно опасна при большой концентрации, а вот «гравички» убивали всегда. Встречались и плавающие, динамические капканы. С этими держи ухо востро – не успел оглянуться, и уже попался.

Кораллы собирать нужно тоже с умом. Взялся не за тот конец, и пиши пропало – может током ударить так, что уголёк останется и вода вокруг закипит.

Перед каждым погружением Роман проводил с дайверами инструкцию безопасности, но всё же бывали проколы. Иногда возвращались не все. Бывало, дайверы порывались доставить на судно резиновые костюмы своих товарищей, набитые кровавым фаршем, но он этого не позволял. Такие тут законы – где погиб, там и похоронен.

Вся эта беготня больших доходов не приносила. Богател скупщик Стефан, большая доля навара перетекала в карманы инспектора рыбнадзора Боры.

А у навигатора была мечта – купить шхуну или бриг, убежать куда-нибудь, найти остров и жить там без всех этих инспекторов Бора и скупщиков Стефанов. Но пока мечта оставалась мечтой, приходилось рисковать жизнью, чтобы жирел скупщик артефактов.

***

Ночью прошёл лёгкий шторм, но сейчас море почти успокоилось. Волны лениво плескались, облизывая жёлтый песок, и, не переставая, перешёптывались друг с дружкой. Белое солнце уже поднялось к зениту. Ветер развевал флаги на мачтах рыбацких корабликов, что покачивались на ещё неспокойной воде. Унялось море – и сразу оживились чайки, на берег выползли рачки, свои, родные, а не инопланетные чудища.

Роман накинул рубашку, впрыгнул в расхристанные ботинки и вышел из дома.

Обитал он в разрушенном здании, в котором сохранились лишь несущие стены. Крышу собрал из кусков фанеры, пластика и жести, а в оконный проём вставил кусок плексигласа, этакий пластиковый стеклопакет получился. Сквозь мутное «стекло» можно было лишь угадывать, что происходило за окном.

Во время передела территорий произошло землетрясение. Сказывают, потрясло знатно, часть берега ухнула под воду. Много народу тогда погибло. Много домов сложились, как карточные. Потому и жил он в одноэтажном домике и опасался высоких построек. Кто их знает, эти многоэтажки? Ударит ещё разок да афтершок добавит, и привет предкам.

Свежий морской бриз ерошил короткие чёрные волосы. Было не жарко и не холодно, он любил начало лета.

Справа на холме возвышалась древняя крепость Чембало и охраняла вход в Балаклавскую бухту. От неё осталась одна башня на самой вершине, остальные разрушены землетрясением. Как уцелела главная башня, оставалось для всех загадкой. Давно это случилось. В народе уже почти и забыли об этом.

Когда Рома здесь обосновался, то надумал обустроиться в башне – высоко, место удобное, видно далеко. Но увидев, в каком состоянии стены, рассудил, что лучше прожить жизнь в невзрачной халупе, чем геройски погибнуть в руинах средневековой крепости.

У башни никто не бывал, и это подвигло навигатора соорудить здесь тайник. Держал он тут запрещённую экипировку, которой пользовался во время работы. И никто не догадается, что чёрному дайверу придёт в голову спрятать оборудование на вершине холма. А он нашёл там удобную тропинку, по которой можно легко спускаться к морю.

Впереди открылось место, где когда-то находились старинные пирсы. Они ушли под воду при первой волне землетрясений, а за ними построены новые, выдвинутые дальше от берега.

Здания у береговой кромки были разрушены. Старая набережная давно утонула, о ней напоминали лишь несколько фонарных столбов в десяти метрах от кромки берега.

Лет семьдесят назад Балаклавская бухта ещё была оживлённой, к новым пирсам, выстроенным поверх старых, то и дело подходили корабли, товар бойко выгружали да загружали. А после очередного землетрясения грунт местами просел, а ближе к выходу из бухты дно поднялось и стало совсем мелко. Пристани с тех пор простаивали, Балаклава опустела. Владельцы кораблей боялись, что в следующий раз дно поднимется и перегородит горло бухты.

Роман прошёлся по заброшенной улице, спустился по короткому переулку к воде. Метрах в двухстах севернее у пирса стояла небольшая двухмачтовая марсельно-гафельная шхуна со спущенными парусами, выкрашенная в серый цвет. Он хорошо знал это судно, много раз ходил на нём в море. Это была «Медуза».