Однажды я проснулась глупой куклой

Любой поэт, уж если настоящий он поэт, Любовью к Мирозданию испытан. К нему протянет нитью всех сердец волшебный свет. Неважно, что останется забытым. В его игре, уж если я решусь игрой назвать, То действие, в котором обратимо, Из света и теней, обретших Словом плоть и стать, Прообраз жизни пишется незримо.