bannerbanner
logo
Войти
Скачать книгу Наружное наблюдениеТекст
Добавить В библиотеку

Наружное наблюдение

Текст
Aудио
Язык: Русский
Тип: Текст
Год издания: 2023

Полная версия

Когда клиент, сопровождаемый Максом, миновал темный вестибюль и был, наконец, не без помощи сыщика направлен в дверной проем комнаты, он зажмурился от яркого света. Все-таки офис, несмотря на многие недостатки, был большой и светлой комнатой. Клиент открыл глаза, рассмотрел Макса и, протянув руку, пробасил:

– Лео Фишер. А вы, стало быть, Макс Вундерлих?

Макс некоторое время рассматривал клиента: большие залысины на лбу, нос короткий, широкий, кожа на лице еще достаточно упругая, подбородок квадратный. Одним словом, еще свежее лицо. А почему темные круги под глазами? Пожалуй, от переживаний последнего времени. Конечно, его вопрос сугубо личный. Душевный, можно сказать, вопрос. Сыщик пожал плотную и горячую ладонь Лео Фишера и отметил, что ладонь абсолютно сухая, без малейшего присутствия пота, что он находил признаком уверенности и силы. Ответил:

– Да, господин Фишер. Меня зовут Макс Вундерлих. Я, так сказать, шеф этого агентства. Размах у нас, конечно, не тот, что у вас, но кое-что мы умеем. Вашу просьбу о конфиденциальности я помню. Мы здесь одни.

Лео Фишер обвел комнату глазами. Было непонятно, оценивает ли он скудость обстановки или просто ищет место, куда можно сесть. Макс заторопился:

– Прошу вас, господин Фишер, вот на этот диванчик. Вам здесь будет удобно.

Лео Фишер расстегнул серый пиджак, ослабил галстук и аккуратно опустился на диван, удерживая тело до самого момента касания ягодицами поверхности дивана из искусственной кожи. Макс подумал, что он еще ничего, этот Лео Фишер. Пожалуй, регулярно посещает фитнес-центр. Сколько же ему лет? Макс поставил пепельницу на приставной столик:

– Вы курите, господин Фишер?

– О да. Иногда даже много. Особенно, если разнервничаюсь.

– Я тоже. Так что закуривайте. Этой комнате не привыкать. Здесь уже побывала уйма курильщиков.

Макс подвинул к столику свой стул, прикурил сигарету и, выпустив первое облачко дыма, сказал:

– Слушаю вас, господин Фишер.

Лео Фишер в свою очередь и на свой манер выпустил изо рта табачный дым, тяжело вздохнул и, взглянув на Макса широко раскрытыми серыми глазами, спросил:

– Вы женаты, господин Вундерлих?

Вопрос показался Максу неожиданным. Ведь он касался обстоятельств его личной жизни, а закон жанра предполагал обсуждение проблем клиента. Одновременно он подумал, что проблема клиента, пожалуй, сугубо личная, и даже состроил в голове предположение, о чем пойдет речь. Макс ответил:

– Нет, господин Фишер, но иногда задумываюсь над этим вопросом. Даже некоторые из моих сотрудников советуют мне обзавестись семьей. Ведь мне уже скоро сорок.

Лео Фишер снисходительно улыбнулся:

– Подумаешь, сорок. Вот мне уже пятьдесят восемь.

Он сделал паузу, видимо, ожидая прочесть удивление на лице Макса. Но поскольку таковое не возникло на загорелом лице сыщика, продолжил:

– Да, да, господин Вундерлих, пятьдесят восемь. А как показалось вам?

Макс удивился женской жеманности клиента и отнес ярко выраженное желание казаться моложе на счет негативного опыта в обращении с представительницами прекрасного пола. Он решил немного подыграть клиенту:

– Я бы дал вам лет пятьдесят пять.

Даже такая малость польстила Лео Фишеру:

– Благодарю вас, господин Вундерлих, но я уже женат и, представьте, в четвертый раз.

На этот раз удивление на лице сыщика было более заметным, а его первоначальное предположение о причине прибытия Лео Фишера усилилось. Макс решил не вдаваться в подробности семейного опыта клиента в течение его долгой жизни, а просто спросил:

– Давно вы женаты?

– Уже четыре месяца.

– Я понял, господин Фишер. Рассказывайте, что у вас произошло в вашем четвертом браке. Думаю, ваша избранница раза в два моложе вас.

– Ей двадцать пять, – сказал клиент и скромно опустил глаза. Потом, снова вздохнув, продолжил:

– Что уж тут скрывать, господин Вундерлих. Я влюбился как мальчишка. Она красивая брюнетка с крепким телом и стройными ногами, чуть выше среднего роста.

Лео Фишер замолчал, обдумывая следующие слова, а Макс почему-то вспомнил, что Бригитта тоже брюнетка. Вот к чему лезет в голову всякая ерунда? Мало что ли брюнеток на белом свете? Особенно крашеных. Никак не хочет уходить из его жизни эта Бригитта. Тем не менее он одобрительно посмотрел на клиента, и Лео Фишер решился говорить дальше:

– Да, она прекрасна. С моей последней женой я расстался лет пять назад, и появление Моники на моем горизонте явилось приятным подарком жизни, особенно если учесть мой возраст.

– Почему же, господин Фишер? Вы состоятельный человек, а современные женщины с удовольствием вверяют свои жизни пожилым господам с тугим кошельком. Остальные радости семейной жизни интересуют их во вторую очередь. Часто они находят способы компенсировать недостаток этих радостей в других местах. В вашем случае речь идет о чем-то ином?

Лео Фишер как-то загрустил от того, что сыщик уже почти понял его проблему. Но он решил еще побороться, представить его случай не просто банальным подозрением в супружеской неверности, а чем-то другим. Правда, не знал, чем. Он, наконец, подобрал правильные слова и продолжил неуверенным голосом:

– В постели у нас все в порядке. Уж я-то понимаю в этом толк, господин Вундерлих. Но в последнее время Моника стала часто пропадать где-то по вечерам. Ее объснения, мягко говоря, оставляют желать лучшего. По натуре я ревнив, и в моей душе поселилось подозрение. Я не нахожу себе места. Это выше моих сил.

Макс отметил про себя, что задание клиента еще не сформулировано явным образом, но уже было понятно, в чем будет его суть. Он взял инициативу в свои руки:

– Где вы познакомились с фрау Фишер? Ведь она сейчас носит вашу фамилию?

– Да, мою. Мы познакомились в ресторане, в котором я часто ужинаю.

– Она была там одна?

– Да, одна. Я сам подошел к ней и пригласил на танец.

– Что она рассказывала вам о своей прошлой жизни? Есть ли у нее профессия? Была ли она замужем?

– Замужем она не была. Основательно нигде не училась, работала в сфере обслуживания.

– Это где?

– Не знаю, господин Вундерлих. Я подробностями не интересовался.

– Есть ли у нее родители, поддерживает ли она с ними связь?

– Отца она не знает, а мать навещает редко. У них какие-то разногласия.

– Мать живет одна или с мужчиной?

– Это так важно в моем случае?

– В таких делах важно все, господин Фишер.

Клиент послушно кивнул.

– У матери кто-то есть, но я не вдавался в эти детали, господин Вундерлих. Я просто не думал об этом. Меня интересовала только Моника. А какой прошлый опыт может быть у двадцатипятилетней женщины? Для меня это уже не важно. Я не женился по расчету или по каким-то другим меркантильным соображениям. У меня все есть, нет только женщины, ради которой я бы торопился домой по вечерам. И повторю, все было не так плохо. Но этот ее растерянный взгляд в последнее время, невнятные бормотания… Я должен понять, что с ней происходит.

Макс решил, что настало время точно сформулировать задачу:

– Насколько я понимаю, господин Фишер, задача, которую вы хотите передо мной поставить, достаточно проста – попытаться выяснить, какие связи есть у вашей супруги помимо супружеских отношений с вами. Другими словами, последить за вашей супругой.

– Лео Фишер зарделся:

– Ну да, что-то в этом роде. Я хорошо заплачу.

– В нашем агентстве существуют стандартные тарифы на услуги такого характера. Это называется наружным наблюдением, и мне уже доводилось этим заниматься. Работа не очень приятная, но желание клиента для нас закон, а клиентами мы дорожим.

Лео Фишер, довольный, что сыщик быстро понял его проблему, расслабился и позволил себе кисло улыбнуться. Сделал затяжку, выпустил дым и сказал:

– Замечательно, господин Вундерлих, что мы поняли друг друга. Тогда непосредственно к делу. Что требуется от меня?

– Ваша визитка, девичья фамилия вашей супруги, ее фотография, номер машины, на которой она ездит, и, конечно, ваш адрес. Я же должен знать место, с которого должен ее вести.

– Что значит "вести", господин Вундерлих?

– Другими словами, сопровождать или, попросту говоря, следить за нею. Иначе это, к сожалению, не назовешь, господин Фишер.

Владелец строительной компании, наконец, сообразил, что так мудрено сыщик описал обычную слежку, и начал доставать из борсетки все, что потребовал Макс. Пока на приставной столик опускались нужные разноформатные бумажки, Макс брал их, внимательно просматривал и снова клал на столик. Когда борсетка снова закрылась на замок-молнию, Макс спросил:

– Господин Фишер, а где же фото вашей супруги?

Клиент крякнул, словно досадуя на забывчивость, и полез во внутренний карман пиджака, откуда с величайшей осторожностью извлек цветную фотографию:

– Вот она Моника, господин Вундерлих. Моя красавица.

Макс некоторое время рассматривал фото, затем сказал:

– Правда, красивая брюнетка. Крашеная?

– Что вы, натуральная.

Макс, не зная, зачем, решил немного прихвастнуть своими любовными достижениями:

– Я только что из отпуска, господин Фишер, и там тоже закрутил роман с одной брюнеткой.

– Надеюсь, это была не моя Моника, господин Вундерлих? – шутливо спросил клиент.

– Безусловно нет, но тоже очень красивая. У вашей глаза серые, а у моей карие. И лицо у вашей, пожалуй, более круглое.

Потом Макс рассмеялся и сказал:

– Извините, господин Фишер, просто к слову пришлось. Никак не выходит из головы моя брюнетка, а воспоминание о нашем романе еще так свежо.

– Понимаю, господин Вундерлих, – сказал клиент с выражением полной мужской солидарности на лице.

На некоторое время в комнате воцарилось молчание, которое первым нарушил сыщик:

– Как я понимаю, господин Фишер, время не терпит, и вы хотели бы, чтобы наше агентство взялось за дело немедленно. Мы могли бы начать уже завтра.

– Это было бы замечательно! – не скрывая радости, воскликнул клиент и заерзал на диванчике.

Макс сказал:

– Господин Фишер, расскажите немного о распорядке дня вашей супруги. Есть ли места в городе, которые она предпочитает другим?

Лицо клиента из радостного сделалось кислым:

– Ах, господин Вундерлих, мы еще так мало состоим в браке, а я так много работаю, что мои сведения вряд ли могут претендовать на некую полноту. Правда, пару раз по случаю, когда я имел часок-другой свободного времени, мы выезжали из дома вместе. Это бывало часов в десять утра. Она довозила меня до центра города, откуда я шел в свой офис. Она же оставалась в центре, ходила по магазинам, заходила в кафе, иногда просто гуляла. К обеду она обычно возвращалась домой и оставалась там до моего возвращения.

– Откуда вы знаете, что к обеду она уже была дома?

– Ну как же, господин Вундерлих? Я звонил ей в течение дня и слышал в ответ примерно такое: "Привет, мой дорогой, я уже дома." А вечером она встречала меня, что называется, у порога. Что-то уже было приготовлено на ужин. Все было не так уж плохо. Но в последнее время она все чаще не встречает меня, а приходит часа через два после меня.

– То есть совершенно не исключено, что в такие дни она, покинув утром дом, больше туда не возвращается вплоть до позднего вечера?

Лео Фишер погрустнел, развел руками и сказал:

– Ну да, господин Вундерлих. Что же еще тут предположить?

– Но ведь в такие дни, насколько я понимаю, вы ей тоже звонили? И что она вам говорила?

– Она говорила, что еще гуляет или встретила старую приятельницу, или еще что-нибудь, – неуверенно промямлил клиент и понял, что он плохо помнит, что говорила ему супруга в таких случаях. С видом щенка, получившего пинок, он сказал сыщику:

– Вот видите, господин Вундерлих, как мало я все же знаю о моей Монике. Придется вам потрудиться, чтобы продлить мое счастье или, что уж тут говорить, поставить в очередной раз крест на моей семейной жизни. Вы не беспокойтесь, если надо, я доплачу сверх ваших тарифов.

– Сейчас речь не об этом, господин Фишер. Я просто думаю, с чего начать.

– А что тут думать, господин Вундерлих? Раньше девяти утра Моника никогда не покидала дом. Ее "Ауди" стоит прямо перед нашим домом. Отсюда и можно ее "вести". Все остальное вам известно из тех бумажек, которые я вам вручил.

– Совершенно верно, господин Фишер. Вы быстро усвоили нашу терминологию. Пожалуй, так и поступим, – улыбнулся Макс и одобрительно глянул на клиента. Скуластое лицо Лео Фишера сделалось еще шире от ослепительной улыбки, которой он напоследок одарил сыщика. Макс вывел его в темный вестибюль и, пожав руку, сказал:

– Я буду ставить вас в известность о результатах моих действий, господин Фишер. Каждый вечер.

Макс опустился на диванчик, на поверхности которого еще была заметна вмятина, оставленная плотным задом Лео Фишера, и задумался. Дело, пожалуй, пустяковое. Такие уже были у него. Главное – "вести" наблюдаемого, оставаясь незамеченным. Иначе все пойдет насмарку. Три-четыре дня, и картина должна проявиться. По меньшей мере, в общих чертах. Но этот Фишер тоже хорош гусь – жениться на женщине, которую едва ли знает. И это в его годы и с его семейным "опытом". Хотя есть люди, которые не учатся ни на своих ошибках, ни на ошибках других. Даже удивительно, как при этом они имеют кучу денег. У сыщика Вундерлиха таких денег нет, и он не имеет права на ошибку.

Он вспомнил об обещании, данном Мартине. Она выдохнула в трубку:

– Максик, наконец-то. Все нормально?

Он коротко рассказал о встрече с Лео Фишером и в заключение сказал:

– Послушай, моя писательница, если у тебя есть завтра время, почему бы тебе не поучаствовать хотя бы в начальной стадии операции?

– Что для этого надо?

– Да ничего особенного. Приезжай завтра в офис часиков в восемь и поедем к дому Лео Фишера, откуда и поведем нашу клиентку Монику Фишер, в девичестве Шольтбах.

Мартина, долго не раздумывая, сказала:

– Согласна, я еще ни разу не участвовала в этих твоих "наружных наблюдениях". Заодно и на тебя отдохнувшего посмотрю.

Она отключилась, а Макс поехал ночевать в домик фрау Гертнер, размышляя по дороге, найдет ли он когда-нибудь время, чтобы сменить место проживания.

5

Дом Лео Фишера находился в богатом районе на окраине Франкфурта. Они приехали туда около половины девятого. Макс сразу обнаружил автомобиль, который Лео Фишер выделил для личных надобностей своей четвертой супруге. Он стоял прямо перед домом, как и говорил господин Фишер. Это была новенькая "Ауди" серебристого цвета. Макс свернул в какую-то боковую улочку с ровными рядами почти одинаковых аккуратных домиков по обе стороны. Он припарковал свой автомобиль так, чтобы хорошо видеть автомобиль Моники и в то же время не бросаться в глаза брюнетке, если последняя вдруг пожелает бросить взгляд на окружающую обстановку. Когда все манипуляции были закончены, Макс сказал Мартине, сидящей сзади и вертящей головой в разные стороны, пока он маневрировал на неширокой улице:

– Мартина, вот там, наискосок справа, стоит "Ауди" нашей клиентки. Скоро она появится возле нее.

– Как скоро?

– Точно сказать я не могу, – он взглянул на часы. – Думаю, максимум часа через полтора, но надеюсь, что это произойдет раньше. В наружном наблюдении главное терпение.

На лице Мартины отразилось недовольство, ее импульсивный характер не терпел таких временных промежутков, особенно если речь шла об ожидании. Макс с едва заметной улыбкой искоса посмотрел на нее. Она спросила:

– Максик, а что можно делать, пока появится клиентка?

– Что угодно, Мартина, исключая громкое пение, громкие выкрики и прочие подобные действия. Желательно не выходить из машины. Одним словом, мы должны вести себя так, чтобы не привлекать к себе внимание. Можешь, например, достать из сумочки твои замечательные сэндвичи. Я соскучился по ним за время отпуска.

– Тебя там плохо кормили?

– Нет, все было замечательно, но я там предпочитал есть морепродукты.

– И что же это было? Всякая рыба?

– Не только. Вот, например, предлагались мидии, – сказал Макс и поймал себя на том, что подсознание снова подбросило образ Бригитты.

– Это такие в черных ракушках? На них же смотреть страшно.

– Зато они достаточно вкусные и полезные, – он улыбнулся и добавил. – Но с твоими сэндвичами ничто не может сравниться.

– Подхалимажем занимаешься? Не замечала за тобой такого раньше, – сказала Мартина и закопошилась в сумочке.

Они съели по сэндвичу и некоторое время сидели молча. Макс неотрывно наблюдал за машиной Моники. Мартина не выдержала первой:

– Максик, а как выглядит наша клиентка?

– Описывать не стану. Посмотри лучше вот это, – он достал из небольшой папки фотографию и протянул ее Мартине. Она некоторое время с женским любопытством рассматривала фото, критически его оценивая. Потом вернула фото, не сказав ни слова. Макс не выдержал:

– Мартина, это на тебя не похоже – ни одного критического замечания.

Она помолчала и как-то безразлично сказала:

– Красивая дамочка. Думаю, ты в отпуске таких много видел.

От неожиданности Макс даже вздрогнул. Почему она вдруг заговорила об этом? Читает его мысли? Эмоционально сказал:

– Мартина, ну при чем тут отпуск? Там, правда, попадаются красивые женщины. Но как это связано со мной?

Она смутилась, вдруг помрачнела. Потом взяла себя в руки и пролепетала:

– С тобой? Никак не связано. Просто подумала, что тебе пора жениться. Вот этот Лео Фишер женился уже в четвертый раз. И посмотри, какую красотку отхватил! Везет же парням с деньгами.

– Не знаю, что и сказать, Мартина. Похоже, что не очень везет, иначе бы мы сейчас не сидели в моей машине и не наблюдали, когда же покажется двадцатипятилетняя брюнетка с привлекательной мордашкой.

Мартина достала сигарету и попросила Макса приспустить ветровое стекло. Он с готовностью исполнил просьбу и тоже закурил. Он думал о том, зачем Мартина вдруг сейчас коснулась этой темы. Жениться-не жениться, везет-не везет… Что это? Просто дурное настроение? Напрасно он взял ее с собой. Он взглянул на часы – уже половина десятого. Со стороны машины Моники, не обращенной в их сторону, возникла женская фигура. Макс сказал:

– Мартина, внимание на машину клиентки.

– Это она, Максик, – быстро проговорила Мартина и принялась гасить сигарету, растирая ее в пепельнице. Макс же выбросил свою через приоткрытое окно. Моника Фишер обошла машину и открыла водительскую дверь. Теперь она стояла к ним спиной, и они без всякой опаски рассматривали ее сзади. Моника была в легкой кофточке и светлых легких же брюках. Ее черноволосая головка гордо сидела на длинной шейке, и подсознание вновь подбросило Максу вопреки его воле образ Бригитты. Он даже покрутил головой, словно стряхивая непрошеное видение.

– Максик, что с тобой? – спросила Мартина, заметившая, как он вращает головой.

– Да ничего, Мартина. Просто сон прогоняю, а то я уже чуть было не задремал.

Моника завела машину и потихонечку тронулась. Макс поспешил завести свою, выждал, пока Моника немного отъедет, и поехал за ней. Одновременно бросил Мартине:

– Теперь за ней, моя писательница.

– Куда? – машинально спросила Мартина. Макс расхохотался:

– Это уж туда, куда пожелает клиентка. Теперь полное внимание и осторожность. Она не должна догадаться, что кто-то за ней намеренно едет.

Моника припарковала свою "Ауди" вблизи главного вокзала, пересекла привокзальную площадь и двинулась по Кайзерштрассе. Еще было не очень жарко, но солнце слепило глаза, и она надела солнцезащитные очки. При этом Макс обратил внимание Мартины на этот факт:

– Мартина, будь внимательной. Очки на клиентке делают ее похожей на многих других женщин. Как бы не потерять ее в людском потоке.

Они уже полчаса тащились за Моникой, которая никуда не спешила. Она подолгу рассматривала витрины. Ее черноволосая головка при этом вертелась, подставляя наблюдателям то щеку, то затылок. После пересечения с Мозельштрассе ей позвонили. Она говорила недолго, затем той же вальяжной походкой продолжила движение по Кайзерштрассе. На пересечении с Эльбештрассе Моника зашла в кафе-бар "Фиеста". Макс с Мартиной перебежали на противоположную сторону улицы и скрылись в магазине "Россманн", откуда наблюдали за входом в "Фиесту".

Прошло уже полчаса, как Моника вошла в "Фиесту", и не любящая ждать Мартина тихо пожаловалась Максу:

– Вот она там потягивает какой-нибудь коктейль, а мы должны в этом "Россманне" вдыхать запахи синтетических упаковок. Как это несправедливо.

– Потерпи, Мартина. Мы на работе, – сказал Макс, который уже начал беспокоиться, нет ли у "Фиесты" какого-нибудь другого выхода.

На лице Мартины было написано, что терпеть ей не хочется, но она только сказала:

– Я бы и сама уже чего-нибудь съела.

– Обязательно тебе это устрою. Но позже.

Минут через пятнадцать головка Моники появилась в дверном проеме "Фиесты". Макс облегченно вздохнул и знаком пригласил Мартину к выходу. Они снова вернулись на прежнюю сторону улицы и, стараясь прятаться за спинами прохожих, возобновили наблюдение. Внезапно Моника повернула направо на Везерштрассе. Максу показалось это неожиданным. Он почему-то без всякого на то основания думал, что клиентка все время будет двигаться по Кайзерштрассе. Он велел Мартине остановиться, а сам подошел к углу здания, за которым повернула Моника, и осторожно выглянул оттуда. Быстро оценив обстановку, сказал:

– Улица достаточно пустынна в этот час. Практически ни одного деревца. Чтобы она не обратила на нас внимания, надо перейти на противоположную сторону Везерштрассе и наблюдать оттуда.

Противоположная сторона была такой же пустынной, но припаркованные вдоль нее автомобили как-то прикрывали их от случайных взглядов с другой стороны. Макс решил дополнительно подстраховаться. Решение было, пожалуй, не самым лучшим, но вероятно, единственно возможным в сложившейся ситуации. Он обнял Мартину за плечи, прошептав ей на ухо:

– Не дергайся, так будет лучше. Просто двое влюбленных прогуливаются по безлюдной улице.

Она не дернулась, а Макс подумал, что, может быть, ей это еще приятно. Потом он отыскал глазами на противоположной стороне улицы Монику. Поймав ее черную головку и снова вспомнив о Бригитте, тут же погнал воспоминание прочь вместе с крамольной мыслью относительно чувств Мартины. Сегодня эта лирика точно была лишней. Он сосредоточился на клиентке. Перед самым пересечением с Мюнхенерштрассе Монике снова позвонили. На этот раз она говорила дольше, но потом вдруг резко развернулась и пошла по Везерштрассе в обратном направлении к Кайзерштрассе. "Влюбленные" оперативно отреагировали и без заметной спешки двинулись в том же направлении. Макс тихо спросил:

– Как думаешь, Мартина, что-то пошло не так?

Она лишь пожала плечами и выскользнула из его объятий – они снова были на Кайзерштрассе. Макс быстро "поймал" головку Моники и отметил про себя, что она снова никуда не спешит, снова подолгу задерживается у витрин, возле одной из которых снова позволила себе закурить. Она постояла там несколько минут и, выкурив всего половинку дорогой сигареты, выбросила ее в ближайшую урну. Снова движение по Кайзерштрассе. Сыщик механически отмечал про себя: пересечение с большой улицей Галлюсанлаге (здесь они долго торчали на светофоре), вот направо ответвилась Нойе Майнцерштрассе. Впереди совсем небольшая площадь с невзрачным фонтаном: вправо от площади уходит Бетманнштрассе, налево – Кирхенштрассе. Сразу за пересечением с Кирхенштрассе большой магазин "Депот", где продают всякие декоративные штучки для украшения домашнего интерьера. Моника перешла улицу и направилась туда, они же остались на той же стороне и скрылись в магазине "ДМ", на что подуставшая и голодная Мартина сказала:

– Максик, ну почему мы прячемся в неподходящих местах? В этом "ДМ" вонища не меньше, чем в "Россманне".

– Так получается, Мартина, мы следуем по маршруту, который выбирает клиентка. Я не могу ей приказывать.

– Ну да, уже в "Депот" направилась. Какую-нибудь ненужную дрянь приобретет. Муженек денежки-то отваливает.

– Смотри лучше внимательно за входом. Не дай бог, упустим наблюдаемую.

– А вдруг у нее встреча в этом самом "Депоте"?

– Все может быть, – тревожно ответил Макс, и в это время вновь появилась клиентка. В руке она держала сверток.

– Ну вот, что я говорила, – отреагировала Мартина.

– Зато быстро вернулась, – удовлетворенно отметил Макс.

Сразу за "Депотом" Кайзерштрассе заканчивалась и начиналась большая площадь "Росмаркт". Моника прошла ее, почти не останавливаясь. Лишь на пару минут задержалась возле памятника в честь основания книгопечатания. Маршрут уперся в большой торговый дом "Кауфхоф". Мартина простонала:

– Если она еще туда пойдет, я не выдержу.

Макс поддержал:

– Да, там она убьет кучу времени.

– И спустит кучу денег, – вторила Мартина.

Популярные книги
bannerbanner