Берельские былины

Прохладное осеннее утро покрыло траву крапинками росы и нагнало на Берель слабый туман. Егор Потапыч и два его друга – Захар Кондратьев и Тимофей Кузьмич – брели по просёлочной дороге на близлежащее озерцо рыбачить, вооружившись разнообразными рыболовными снастями, включающими в себя обязательные два пузыря пшеничной и горбушку чёрного хлеба. Дорога лежала недолгая, но об основных аспектах своей жизни мужики всё же успевали поговорить.

–Вчера моя Тамара, – недовольным голосом жаловался спутникам Кузьмич, – пришла домой и говорит: "Уйду я от тебя, Тимоша. Тяжко мне с тобой стало. Пьёшь много, и прочее. А я тут же смекаю, кто это её на такие речи надоумил. Раньше ведь молчала, а тут вдруг выдала. Да и пью я ведь не каждый день, а лишь по будням. Это отец меня ещё так учил, говорил, что выходные надо с семьёй проводить, а уж в будни, когда надо на колхоз батрачить, так вот тогда вот и можно выпить, расслабиться. Так я и делаю. По уму. Народная мудрость пропасть не даёт. А Тамаре всё не нравится. Что теперь делать, даже не знаю.

–А ты бросай пить, – посоветовал сорокалетний Захар, самый молодой из рыбаков. – Я уже три года не пью, а помнишь, какой был раньше? Буянил и посуду в доме хлестал, как бес безудержный. Только лишь из-за Катьки и пришлось завязать с этим делом. Трудно было, признаюсь, но ничего – стерпел зверские муки, переборол себя и теперь вот: трезвенник.

–Верно, Кузьмич. Захар дело говорит, – вступил в дискуссию старший из всех Егор Потапыч, которому на прошлой неделе исполнилось пятьдесят два, в честь чего был устроен грандиозный банкет, на который сошлась вся взрослая деревня для распития 50 бутылок водки. – Бросай пить. Бросишь пить – это и здоровье в порядке будет да и Тамара с ребятишками с тобой останутся.

–Да, вот ребятишек не хотелось бы огорчать, – Кузьмич почесал голову. – На Митьку у меня надежды большие. Корову и синей на него оставлять.

–Вот, вот, – закивал Потапыч. – Я ведь не женился почему? Потому что знал, что жене со мной не сладко придётся. Пью-то я не только по будням, да и не семь дней в неделю, а куда чаще. Потому-то холостым и остался.

–Да, проблема серьёзная, – Кузьмич глубоко задумался и вплоть до самого озера молчал.

Придя на знакомое место, троица установила удилища на бережке, рядом с камышами, расселась неподалёку, расстелив на траве платок и выложив на него хлеб, лучок и поставив рядом два стакана и две бутылки. Мужики расселись вокруг платка.

–Что ж, – Потапыч поднял наполненный стакан. – За то, чтобы Кузьмич завязал.

Тост ознаменовался звоном стаканов и двумя глубокими выдохами, предшествовавшими их опорожнению.

–Хорошо, – передёрнул плечами Кузьмич и с хрустом откусил полстрелки лука. – Зря ты, Захар, не присоединяешься. Полжизни потеряешь.

–Перестань, Тимофей, – вознегодовал Потапыч. – Правильно Захар делает. Он лучше нас. У него воля есть, а у нас её и слыхом не слыхивать.

–Не скажи, – запротестовал Кузьмич. – Воля у меня есть, только спит она пока.

–Мертва твоя воля, Тимоша, мертва. Спит мёртвым сном.

– Нет. Не мертва. Спорим на три курицы, что вот допью ещё стакан и больше ни-ни?

–Замётано!

Мужики скрепили спор рукопожатием, а Захар его разбил.

–Эх, красотища, – Кузьмич встал и расправил плечи. – Вы только гляньте: как хорошо!

Его голова вертелась, обозревая берёзовую рощу, окружившую озерцо и ту небольшую полянку, на которой разместились мужики, и пыталась найти нужные слова, чтобы выразить все чувства, возникшие при созерцании нерукотворной красоты. Нужных слов всё не попадалось, но не потому, что лексикон Кузьмича был сильно ограничен ареалом обитания и частым распитием водки, а потому, что не существовало таких слов, которыми бы можно было описать красоту российской природы.

Кузьмич вдохнул полной грудью воздух, наполненный запахом сочной травы, смоченной росой, и прошептал:

–Россия…

– Хорош тебе слова кучерявые сыпать, поэт, – Потапыч протянул сентиментальному мужику наполненный стакан. – Давай лучше хлопнем за эту красоту россейскую, авось наш тост продлит её век.

Кузьмич с улыбкой принял стакан и снова водрузил своё седалище на траву.

–За красоту россейскую, – с гордостью и трепетом произнёс он и приготовился уж влить огненную воду в горло, как вдруг, глядя в небо, оторопел. – Гляньте, ребята!

Потапыч и Захар посмотрели в ту сторону, куда указывал Кузьмич, и тоже оторопели.

В небе над берёзами висела "летающая тарелка"! Самая настоящая!

Несколько секунд НЛО висел на одном месте, затем вдруг сорвался и помчался в сторону деревни на огромной скорости.

–Ну и дела… – выдавил пришедший в себя Захар.

Когда объект скрылся из вида за верхушками деревьев, раздался громкий взрыв.

–Во те на! – глаза Кузьмича полезли на лоб. – Она взорвалась.

–Пойдёмте, зыркнем! – Потапыч и Захар юркнули в берёзовую рощу. Кузьмич, влив в себя не выпитый стакан водки, последовал за ними, на ходу разрывая зубами стрелку лука.

Первым из рощи выскочил Захар и изумился увиденному: на пашне среди не выкопанной картошки валялись обломки "летающей тарелки", разбросанные в радиусе ста метров. Металлические пластины лежали на каждом шагу. Видимо, перед взрывом НЛО успел значительно снизиться.

Захар подцепил одну из пластин ногой и перевернул.

– Обшивка, – констатировал подоспевший Потапыч, пользуясь своим тридцатилетним стажем тракториста и вытекающими оттуда знаниями.

Из рощи выскочил запыхавшийся Кузьмич.

–Давайте трупы искать! Может, жив кто!

–Бог с тобой, Тимофей. Кто после такого выживет? – Захар всегда умел правильно оценить ситуацию. – Даже останков не найдёшь. На молекулы разнесло.

–Жалко, – Кузьмич бродил среди обломков и внимательно осматривал землю под ногами – вдруг что интересное осталось.

–А может, у них тоже есть эти… – Потапыч поднапряг мозги, – … чёрные ящики! Если есть, то должен был остаться целым.

–Да, верно. Ящик должен остаться целым, – согласился Захар и приподнял ещё одну металлическую пластину на все удивительно лёгкую, словно она была сделана из пластмассы.

–Нашёл! – закричал Кузьмич, отдалившийся от товарищей на десяток метров, но прекрасно всё слышавший.

–Что нашёл?! – кинулись к нему Захар и Потапыч.

–Ящик этот ваш нашёл! Ящик!

Подбежав к Кузьмичу, мужики увидели на земле прибор размером с пылесос с маленькими стеклянными оконцами и с одним большим и красным. "Ящик" был похож скорее на цилиндр, нежели на ящик, и был он преимущественно стального цвета.

–Вот так находка, – почесал затылок Потапыч. – Надо бы в милицию обратиться, сдать её туда, чтобы исследовали.

–Никому не отдам, – Кузьмич взял прибор в руки. – Моя находка. А в милицию отдашь, не вернут ведь сатрапы. Себе оставят.

–Ну так надо ведь изучить прибор-то.

–Сам изучать буду.

–У меня идея, – хитрым глазом мелькнул Захар, – Сейчас мою Катьку пошлём куда-нибудь, а сами запрёмся в доме и будем исследовать этот стальной чурбак.

–Отлично, – согласился Кузьмич. – Вот только рыбы не наловили. Почуют наши бабы неладное, пропади они пропадом, потом не отвертишься.

–Да ладно, – махнул рукой Потапыч. – Сейчас сюда на шум взрыва съедется люду видимо-невидимо, вот тогда точно не отвертишься. Так что лучше собираем манатки и мотаем отсюдова поскорее.

* * *

Отослав захаровскую Катьку в магазин, мужики заперлись в избе и выставили инопланетный прибор на стол, поставив также рядом откупоренный пузырь.

–М-да, – задумчиво затянул Потапыч, – интересный эйкземпляр.

–А что это за оконца такие? – указал пальцем Захар. – Может, датчики какие-нибудь?

–Может быть.

Кузьмич коснулся пальцем самого большого – красного – оконца. В тот же миг те оконца, что поменьше внезапно заплясали разноцветными огоньками.

–Ух ты! Работает!

–Погоди, – Потапыч отдёрнул его руку. – А вдруг это бомба.

–Бомба, бомба, – заворчал Кузьмич. – А что если это прибор, делающий доллары? Надо как-то проверить, нельзя же просто сидеть.

–А на кой тебе доллары?

–Да бог с тобой, Егор. Просто мне сегодня доллары снились. Целая пачка.

Неожиданно на столе что-то полыхнуло. Три пары глаз уставились на пачку долларов, которая взялась неизвестно откуда. Полминуты мужики тупо глазели на явившееся диво и молчали.

–Чьё это, мужики? – подал голос Кузьмич, но в ответ услышал лишь спёртое посапывание Потапыча.

–Нет, ну правда, чьё это? – вновь спросил Тимофей.

–Явно, не моё, – ответил Захар.

–И не моё, – вторил ему Потапыч.

–А чьё же тогда? С неба упало?

–А может, это этот "ящик" сделал?

Глаза мужиков скосились на мигающий разноцветными огнями аппарат.

–Он что – желания исполняет? – сдавленным голосом спросил Кузьмич, сам понимая всю абсурдность своего предположения.

–Ну не могло же быть простым совпадением то, что ты говорил о деньгах, и они тут же появились, – дал Захар разумный расклад. – А как ты это сделал, Тимофей?

Кузьмич неловко пожал плечами.

–Просто представил перед глазами пачку долларов, такую же, как во сне и всё.

– Интересно, – Захар почесал подбородок. – Попробуй, представь букет цветов. Для эксперимента.

Тимофей закрыл глаза, сосредоточился и… БАЦ!… на столе появились тюльпаны.

–Как в сказке, – прошептал Потапыч и взял один цветок в руки. – Настоящий. И пахнет.

–Захар, а попробуй-ка ты загадать желание, – предложил Кузьмич, – авось получится.

Захар закрыл глаза и представил себе молоток.

– Загадал? – поинтересовался Тимофей.

–Загадал, – с недовольством ответил тот и открыл глаза, поняв, что у него эксперимент не получается. – В чём же дело? Не получается.

–Так это… – замаячил Потапыч, – на кнопку-то Кузьмич нажал, теперь ты нажми.

–Точно, – палец Захара уткнулся в красное оконце, и оно сменило цвет на синий. – Теперь должно получится.

Он закрыл глаза и… БАЦ!… у окна что-то полыхнуло, обратив на себя внимание мужиков. Там на полу стоял новёхонький телевизор "Филипс".

–Ух ты! – вскрикнул Потапыч. – Ну у тебя и запросы, Захар.

–Как давно я об этом мечтал, – Кондратьев подошёл к телевизору и погладил его по корпусу, словно любимую женщину. – Теперь футбол буду смотреть. Сутки напролёт. Правда, я телевизор со спутниковой тарелкой представлял, ну чтобы сразу много каналов ловил, а её нет.

–Так, – Кузьмич встал из-за стола и деловито упёрся руками в бока, – мужики, что теперь будем делать с этой штукой? Как использовать?

–Это ведь золотая жила, Кузьмич, – жадно прошелестел Потапыч. – Желаний назагадываем. Заживём!

В это время Захар поставил телевизор на табурет, включил его и, сидя на корточках, нажимал кнопки, пытаясь настроить какие-нибудь каналы.

–Эй, мужики, – окликнул он, – а телек-то без проводов.

Но Кузьмич и Потапыч не слышали его. Они строили поистине наполеоновские планы, бурно обсуждая свои будущие желания, весело прикрикивая и иногда ударяя ладонью по столу.

–Захар, – довольным тоном произнёс Кузьмич, – давай, пока мы сейчас у тебя избу оборудуем, а?

–А что, давайте. Хорошая идея.

Давая волю своей разбушевавшейся фантазии, принялись мужики куролесить.

* * *

Белая "шестёрка" мчалась по деревне, взвизгивая на поворотах тормозами и распугивая кошек да стаи гусей, которые тут же разбегались в стороны, громко галдя.

–Во! Опять Савелий рысачит, – заговорили бабки на скамейках, получив тему для бесед на ближайшие два часа. – Ох, допрыгается он когда-нибудь. Схоронят хлопца.

"Шестёрка" пронеслась мимо дома Захара Кондратьева, а несколько секунд погодя завизжала тормозами и медленно поехала назад, в итоге остановившись прямо у дома Кондратьева. Из машины выбрался мужик лет сорока в щёгольской кепке, нахлобученной на самые глаза, и в коричневой кожаной куртке, видавшей виды. Он прошёл до ворот и три раза нажал кнопку звонка. Через некоторое время в доме послышалось копошение, скрипнула дверь, а затем по двору зашлёпали тапочки.

–Кого там принесло? – послышался голос Захара за воротами.

–Не ворчи, Захар, отворяй. Савелий это.

–Савелий? – Кондратьев открыл в воротах дверь и взглядом, полным подозрения, окинул гостя. – Чего тебе надо?

–Какой же ты негостеприимный.

–Некогда мне тут с тобой лясы точить. Делами занят, – насупился Захар, понимая, что визит председателя колхоза не мог быть вызван прозаическими причинами.

–Я тут увидел у тебя на крыше, – Савелий указал рукой, – антенну тарелочную. Богат что ли стал?

Кондратьев остолбенел.

– У меня? – Он оглянулся и увидел на крыше рядом с трубой самую настоящую спутниковую антенну. – Во дела!

–Что "во дела"? Впервые видишь что ли? Собственную-то антенну?

Захар, запинаясь от волнения, объяснил:

–Да… я… нет… конечно, нет. Не впервые.

–А я вот впервые вижу её у тебя. А что, значит, у тебя и телевизор новый есть? Твой-то старый, мне помнится, месяца три назад безнадёжно разбился?

–Да дело в том, что… – замялся было Кондратьев.

–Покажи, а? – лукавыми глазами засверкал Савелий.

Захар замер.

– Да… нет… некогда мне, понимаешь?

–Да ладно, – Савелий с улыбкой на лице прошмыгнул мимо Кондратьева и направился в дом.

–Эй, Савелий, погодь! – кинулся за незваным гостем Захар, но тот уже отворил дверь и исчез в доме.

–Вот те на… – с трудом выдавил из себя Савелий, оказавшись внутри избы. Нет, не избы. Теперь избой ЭТО являлось только снаружи. Внутри же ОНО больше походило на настоящие хоромы. Стены были отделаны мрамором и украшены большим множество канделябров (правда, без свечей) и другими дорогими позолоченными безделушками. Пол, тоже сделанный из мрамора, покрывали красивые паласы с ошеломительными узорами. В большой комнате взору Савелия предстали Тимофей Кузьмич и Егор Потапыч, в кирзовых сапогах и в поношенных куртках сидящие на роскошном белом диван и потягивающие шампанское из богатых фужеров.

–Во дела!… – донеслось из парализованных губ Савелия.

В комнату вбежал Захар и остановился, понимая, что дальнейшие действия бесполезны, и известие уже в любом случае поползёт по деревне. Хоть Савелий Марков и был председателем местного колхоза, но сплетником он был отменным, и все на деревне это знали.

–Ребята, вы чего? – спросил ошеломлённый гость Кузьмича и Потапыча.

–А чего? – в унисон последовал исчерпывающий ответ с их стороны.

Савелий обвёл головой всю комнату и пояснил:

– Ну это всё откуда?

В разговор вступил Захар – ведь дом-то был его.

–Купил я всё это, Сава, купил. Родственник из США деньги прислал.

–Из Штатов? Родственник? А почему я о нём не знал?

–Ну, а я разве знаю что-нибудь о твоих дальних родственниках?

–Да нет, наверное.

–Ну и вот.

Савелий ходил по комнате и разглядывал дорогую мебель, не веря своим глазам. Дом Захара полностью преобразился, конечно, только не снаружи. Тогда как внутри он был похож на дворец персидского шаха, то снаружи он по-прежнему оставался самой заурядной деревянной избой.

–Угощайся, Савелий, – протянул Потапыч гостю фужер шампанского.

–Спасибо, не откажусь, – Марков одним глотком осушил фужер и тут заметил на столе странный прибор неизвестного ему назначения. – А это, Захар, что за агрегат такой, позволь полюбопытствовать?

–Это? Это… Кофемолка.

–Кофемолка, говоришь? – Савелий с подозрением разглядывал аппарат. – Это что ль, как у Галины Ильиничны?

–Точно, – быстро кивнул Захар. – Как у Галины Ильиничны.

–Ага, понятно, – Савелий протянул руку и нажал большую кнопку, которая светилась синим цветом. После прикосновения она изменила цвет на жёлтый. – Забавная она у тебя. Будто детская какая-то.

Захар подошёл к обнаглевшему гостю и принялся подталкивать его к выходу, приговаривая:

–Давай, Сава, давай. Некогда нам, понимаешь? Некогда.

–Эй, эй, погоди, Захар, – заупирался Марков. – Верни мне мой набор свёрл.

–Свёрл? – переспросил Кондратьев, не понимая, о чём идёт речь.

–Ну да, свёрла, – Савелий принялся демонстрировать свёрла руками, как мог. – Вот такая вот коробочка с девятью свёрлами. Красная.

Внезапно в его ладони что-то очень ярко полыхнуло.

–Что это? – Он непонятливым взглядом уставился на красную коробочку для свёрл, удобно разместившуюся в его ладони.

–Это твои свёрла, – пояснил Захар, закусив губу от безысходности.

–А откуда они взялись?

–Ну ты же их просил?

–Просил.

– Ну и вот.

Савелий сузил глаза и с подозрением посмотрел на Захара.

–Ой, скрываешь ты что-то, Захарушка. Чуем чую.

–Что же мне от тебя скрывать?

–Не знаю, не знаю, – Марков отодвинул кепку подальше к затылку. – Что-то в твоём доме не ладно.

И принялся он рыскать по комнате взглядом хищника, долго томимого лютым голодом. Захар заметил, что его взгляд остановился на инопланетном приборе.

–Кофемолка, значит, – Савелий подошёл к столу и наклонился к аппарату, который мелькал разноцветными огоньками. – Ну, рассказывай, как твоя кофемолка работает? Или как её там называть?

–Кофемолка, – хмуро процедил Кондратьев, сжимая кулаки.

–Ну и как же она работает?

–Как обычно.

–Ну и куда же кофе засыпать, а?

Захар молчал.

–Не молчи, кому говорю. Выкладывай.

Захар продолжал молчать, судорожно соображая в поисках спасительного выхода.

–Слышь, Захар, – лукаво улыбнулся Савелий, – не скажешь, как работает, урежу твоей Катьке зарплату.

–Ну и сволочь же ты, Сава, – опять процедил сквозь зубы Кондратьев.

–Но, но! – неуверенно чертыхнулся Марков с округлившимися глазами. – И без этого проблем хватает. Лучше, выкладывай всё на чистоту.

Захар снова замолчал.

–А то и Потапычу зарплату урежу.

В ответ опять молчание.

–И Кузьмичу тоже.

–Нет, так не пойдёт! – вскочил с дивана Тимофей и посмотрел на Захара. – Прибор я нашёл, значит, я и расскажу.

–Отлично, Тимофей, – заулыбался Савелий. – Люблю я таких людей. Давай, показывай.

–Смотри, – Кузьмич склонился над аппаратом, – кнопку ты уже нажал, значит, теперь тебе надо лишь подумать о каком-либо предмете, сосредоточиться на нём, и он появится.

–Это что, как золотая рыбка, что ли?

–Точно, как рыбка.

–Даже, если я экскаватор закажу – исполнится?

–Наверняка, – кивнул Кузьмич.

Савелий закрыл глаза и сосредоточился. Через секунду на столе появился карандаш губной помады "Ревлон".

– Отлично, давно жене хотел купить, – Он убрал его в карман и задумался. – Слушайте, мужики, сегодня же проведём собрание в клубе. На общественном собрании обсудим, что нам с этим рогом изобилия делать.

–Ты что, Савелий?! – возмутился Кузьмич. – Прибор-то наш!

–Погодь, Тимофей. Ты не кипятись. Сначала с его помощью решим проблемы деревни, а уж потом… всё остальное.

Кузьмич насупился и сдвинул брови.

–Не дуйся, не дуйся. Выше нос, – Савелий подхватил прибор со стола и направился к выходу. На мгновение о остановился и, обернувшись, сказал:

–Представьте только:наша деревня становится самой передовой в России по производству многих видов продукции, затем достигает статуса города, а дальше – кто знает! Вот тогда заживём! Не забудьте, сегодня в семь вечера в клубе.

Когда Савелий исчез за дверями, Захар и Кузьмич сели рядом с Потапычем.

– Ну хоть твой дом обделали, Захар, – сказал тот. – Хоть что-то успели сделать. Красиво, – а потом добавил:

– Давайте обмоем?

Через полминуты Кузьмич проспорил три курицы.

* * *

В семь вечера в местном клубе собралось много народу. Такое множество народу Кузьмич не видел с тех пор, как в деревню год назад приезжал сам Шандыбин и агитировал за свою партию. Да наверное, даже и тогда народу было поменьше. По-видимому, Савелий Марков очень сильно заинтриговал деревенский люд или же всё было сделано под угрозой невыплаты или снижения зарплаты. Он это любил.

После двадцатиминутной лекции о возможном будущем деревни Сава перешёл к тому, зачем сюда и пришёл весь народ – к инопланетному прибору. На трибуну вышел Кузьмич, держа в руках свою находку.

–Вы наверняка слышали сегодня утром взрыв у озера, – обращался Савелий к народу, сидящему в зале, – И наверняка большинство из вас видели обломки на поле. Так вот, – Рука директора колхоза указала на Кузьмича, – Малинников Тимофей Кузьмич нашёл среди обломков этот уникальный агрегат. Он исполняет желания.

По залу прокатился гул.

–Да, да, исполняет желания, поверьте, – Марков повернулся к Тимофею. – Давай, Тимоша, продемонстрируй им. Сделай… давай мотоцикл, давай. Товарищи, сейчас Тимофей Кузьмич пожелает мотоцикл.

В зале всё ещё стоял гул, но вот когда на сцене с двумя мужиками появился блестящий от новизны "ИЖ", воцарилось гробовое молчание.

–Видите? – обрадовался Савелий. – И это только начало. Через неделю мы оборудуем наш колхоз новой техникой: комбайнами, сепараторами, тракторами. Мы начнём жить! Жить по-новому!

–Погоди, Савелий, – С переднего ряда встал старик Игнат и почесал седую бороду. – А что же касается внутреннего убранства наших домов? Мы будем жить в прежнем сраче? Так?

–Вот, вот! – замахал пальцем председатель колхоза. – Об этом я тоже подумал и предлагаю вот что… Будет разрешено взять агрегат на дом каждому, кто внесёт в казну колхоза пятьдесят рублей.

Кузьмич стоял и с отвисшей челюстью слушал, как его имуществом нагло и беспардонно распоряжаются совершенно "левые" люди, но ничего поделать не мог, так как перед выходом на сцену Савелий ему недвусмысленно намекнул, что стоит ему сказать что-нибудь против, так о находке будет сообщено в соответствующие органы. Что это за такие "соответствующие органы", Тимофей так и не понял, но предпочёл помалкивать.

–Скажи, Сава, – продолжал расспрашивать дед Игнат, – зачем колхозу нужны деньги, если их можно заказать у того же прибора? В чём весь суп?

–А суп, Игнат Василич, в том, что заказывать деньги строго запрещается, дабы не нарушить финансовый баланс в стране. Заказывайте только то, что собирались купить на эти деньги. Но деньги – строго-настрого нельзя.

С задних рядов кто-то крикнул:

–А на которое время за пятьдесят рубликов можно взять этот пылесос?

– Извиняюсь, оговорился, – прижал Савелий руку к груди. – Пятьдесят рублей не за время, а за желание.

По залу прокатился гул недовольства и кто-то с дальних рядов снова закричал:

–Издевательство! Ироды!

– Тише, тише, – замахал руками директор колхоза. – Не хотите – не платите, но и желаний не получите.

Гул в зале всё не прекращался.

–Этот инопланетный агрегат фиксирует в свою память все желания, которые у него заказывают, – принялся откровенно врать Савелий, – так что обмануть нас даже не пытайтесь. Вычислим и сдерём штраф, в пять раз превышающий цену желания. Желающие записаться на аренду агрегата подходите в кассу и записывайтесь сразу после окончания собрания.

Кто-то в зале сразу же сорвался с места и помчался к кассе.

–Первые два дня прибор будет находиться в распоряжении колхоза, а затем перейдёт в ваши руки, так что дерзайте! – крикнул вдогонку Марков.

Когда собрание было окончено, в кассу клуба выстроилась огромнейшая очередь. Все горели желанием испробовать таинственный агрегат на своих грёзах, пусть это даже и будет стоить пятидесяти рублей. Выгода, в конце концов, было очевидна.

Кузьмич, Захар и Потапыч стояли в стороне и наблюдали.

–Как в хрущёвские времена за хлебом, – сказал Тимофей и увидел, что мимо идёт Савелий. – Эй, Савелий! – окликнул он его. – Подожди.

– Да, в чём дело? – с деловым видом подошёл к мужикам директор колхоза.

–Когда мы получим прибор обратно?

–А вы запишитесь на его аренду, тогда его и вам дадут.

Глаза Кузьмича округлились.

–Записаться на аренду?

–Да, на аренду. Вы ведь ничем не отличаетесь от остального народа.

–Не отличаемся?! – Тимофей перешёл на крик. – Да ведь мы его нашли! Мы его хозяева! Мы!!!

– Тише, Тимофей, тише, – Савелий попятился назад.

–Гнида! – Кузьмич всем телом налетел на сатрапа, повалил его на пол и, схватив за грудки, начал его трясти. – Сволочь!

–Тимофей, остынь! – Захар и Потапыч стащили разбушевавшегося друга с перепуганного директора. – Оставь его. Ничего ты этим не добьёшься.

Осознавая правоту этих слов, Кузьмич перестал рваться из рук друзей и перевёл дух.

–Ну всё, Кузьмич! – соскочил с пола Савелий. – Всё!

Заметив, что на него смотрит народ, собравшийся в очередь, он поправил ворот рубашки.

–Люди! – обратился он ко всем, кто находился в пределах слышимости. – Вы все видели, что произошло. Так знайте же, что теперь Тимофею Кузьмичу запрещён доступ к агрегату. Запрещён. В случае, если он внесёт в кассу пятьсот рублей, запрет будет аннулирован.