Жена по контракту

Жена по контракту
Анна Сафина

Секретари на Выданье #1
Маша пришла работать секретаршей к бывшему однокласснику, который был влюблен в нее в школе. Глеб Макаров из очкарика превратился в накачанного успешного бизнесмена, стал завидным состоятельным женихом. Она полюбовалась на него, повздыхала и всё равно решилась фиктивно выйти замуж за лучшего друга, но всё пошло не по плану, когда Глеб обманом женил ее на себе.

***

– Как это уже замужем? – Я с недоумением смотрю на регистраторшу в ЗАГСЕ.

– Как, как, вам лучше знать, Мария, – женщина поправляет очки на переносице и, щурясь, вчитывается в мой паспорт, – Александровна. И звучит это так уничижительно, что я краснею и выхватываю у нее свой документ.

– Это какая-то ошибка, посмотрите еще раз, – от ее уверенности на секунду я даже сама поверила, что могла выйти замуж и забыть об этом. – Никакой ошибки, милочка, смотрите сами.

Ко мне поворачивают монитор. Я не понимаю, куда смотреть, но затем вижу свою фамилию, а рядом пометка: замужем за Макаровым Глебом Андреевичем.

Анна Сафина

Жена по контракту

Пролог

– Нам нужно пожениться!

Выдаёт вдруг гениальную идею мой друг детства Славик.

– Что на этот раз?

Я готова услышать что угодно – и про вторжение инопланетян, и про внезапно свалившееся наследство какого-нибудь троюродного деда, где обязательным условием является женатый статус парня. В общем, за столько лет я изучила друга вдоль и поперёк. Так что очередную его идею встречаю со здоровым скепсисом.

– Так, Маня, – морщусь от коровьей клички, но пока помалкиваю, – я не стал тебе говорить, но в прошлом году подал заявку на грин-карту. Так что, если хочешь отправиться покорять Америку вместе со мной, нам срочно нужно расписаться.

Я смотрю на него, как на дурака. Но он не обращает на меня внимания и носится по комнате со скоростью торпеды.

– Слушай, ты мои носки не видела?

Я беру их с тумбы, куда он минуту назад положил чистую пару, и машу перед его носом. И этот человек собрался за тридевять земель. Он внутри своей квартиры-то разобраться не может.

– Лотерею ты выиграл, – констатирую, хотя даю зуб на отсечение, что это не так.

– Результаты только через месяц, Манюнь, но ты же знаешь, я любимец фортуны, так что не упусти свой шанс.

Любимец фортуны все это время стоит перед зеркалом и никак не может справиться со своим галстуком.

– Ты куда?

Все же подхожу к этому страдальцу с кривыми ручками и в два счета управляюсь с этим трезубцем Посейдона.

– С Женьком на встречу, собираемся обсудить с ним бизнес-план мастерской. Его отец готов выделить финансы, если мы предоставим четкий план и смету, так что дел невпроворот, Маня.

Друг, как обычно, полон нездорового энтузиазма и бурно плещущей энергии. И плевать на весь остальной окружающий мир. Владислав, или Слава, как он предпочитает, чтобы его называли, мой лучший друг с самого детства. Сколько себя помню, он всегда был рядом. Наши родители жили на одной лестничной площадке, и мы, как погодки, ходили в один садик, затем в одну школу, даже университет окончили вместе. Дружба наша была предрешена еще в момент нашего рождения. Так что крест этот мы несли с собой до сих пор.

– Так, что это за круги под глазами? Ты снова поздно легла? Опять романы читала?

Обращает на меня внимание, а я не рада. Не хочу сейчас это обсуждать. Легла я поздно, но совсем не из-за книг.

– Завтра у нас встреча выпускников, ты же не собираешься там побитой собакой появиться? Главная красотка школы и знаменитый сердцеед должны покорить наш одиннадцатый «Б», так что давай, приводи себя в порядок.

Я мрачнею на глазах. Предстоящая встреча меня как раз и угнетает.

– Я не пойду.

Еще ночью, лежа в постели вся зареванная, принимаю это жесткое решение. Не доставлю удовольствия нашей школе насмехаться над собой.

– С чего это? – фыркает, не воспринимая мои слова всерьез.

– И кем я там появлюсь? Тридцатилетней неудачницей, без мужа и детей? Ничего не добившейся теткой?

– Ты красотка, – уверяет меня он.

И я теряю почву под ногами. Знаю. Это ложь.

– Меня уволили.

Все же признаюсь. Стыд опаляет мои щёки. На лице отчетливо проступает румянец.

– Так, – садится передо мной друг, – отставить слёзы, ну-ка, давай рассказывай, все же хорошо было.

Жму с силой губы. Ни слезинки не желаю больше проронить по бывшему начальству.

– Я не соответствую требованиям Компании, – к концу голос все же дрожит, ничего не могу с этим поделать.

– Каким это? Ты лучшая в отделе, я же тебя знаю.

Ладонями закрываю лицо. Всхлипываю.

– Ага, – киваю, – лучшая из принеси-подай, вот только рожей не вышла.

Слава хватает меня за плечи и поднимает, разворачивает в сторону зеркала. Почти тыкает меня в гладкую поверхность.

– Где ты здесь уродину увидела, а? Ты – главная красавица на потоке… Была.

Добавляет в конце, когда и сам видит мое отражение в зеркале. Словно и сам впервые замечает. Затем вместе со мной оглядывает мое тело. Открывает рот. Закрывает. Снова открывает. Не знает, что сказать.

– Нет, ну, в целом, – руками рисует в воздухе силуэт, – ты слегка поправилась после развода, волосы бы у стилиста поправить, подкраситься бы, подбородок, опять же…

– Не продолжай, – сажусь на пол.

Реву. Не сдерживаюсь.

– Ещё и разведенка-а-а, – навзрыд практически кричу, – у-у-у, ты посмотри, посмотри на это.

Беру его руку и кладу себе на талию.

– Наела себе бока, жир один уже торчит, – безумными глазами смотрю в зеркало, – а волосы? Они же сухие, смотри, смотреть страшно.

Волосы у меня всегда были светлые, но в погоне за модой, в кого я только не перекрашивалась. И в роковую брюнетку, и хитрую рыжуху. И вот он – результат. Волосы, словно солома, разного оттенка, на концах практически чёрные.

– Ну, – даже друг не знает, что сказать, – слушай, давай я отменю встречу, сходим в салон красоты…

Не даю ему договорить.

– Все, плевать, – поднимаю подбородок высоко вверх, поворачиваю голову то влево, то вправо, бью себя по щекам и показываю отражению свой язык, – схожу в салон красоты, наведу марафет, надену утягивающее белье и я – снова красотка.

Втягиваю живот. Благо, сильно этого делать не приходится. Но воздуха катастрофически не хватает. И я судорожно вдыхаю в себя кислород, а вот пресс больше не держит мои телеса.

– Красотка же? – грозно хмурю брови, смотря на друга.

Тот улыбается, хлопает громко в ладоши и кивает, как болванчик.