Я украл чужую жизнь

– 5 тыщ и ни рубля больше. Я приоткрыл один глаз, смотря, как мужик приглаживает свою засаленную чёлку. – Идёт. Но сахарницу оставлю себе.

Лицо мужика побагровело, и без того тонкие губы превратились в сморщенный чернослив.

– Этот ангелочек на крышке сахарницы… Его щёчки, точь-в-точь ваши.

Кашлянув в кулак, он нырнул под стойку и через несколько секунд достал тугую, перетянутую резинками, пачку денег.

Гриша был страшен и днём, и ночью. Говорил мало, бил больно.