Книги автора: Леонид Николаевич Андреев

В прозе Леонида Андреева причудливо переплелись трепетная эмоциональность, дотошный интерес к повсед…

«Когда стемнело и в комнатах зажгли огонь, он достал из-под кровати толстые непромокаемые сапоги и с…

«Впервые увидел я Алешу при таких обстоятельствах. Был холодный ноябрьский день. Сильный северный ве…

«Когда поздней ночью он звонил у своих дверей, первым звуком после колокольчика был звонкий собачий …

«Так как министр был человек очень тучный, склонный к апоплексии, то со всякими предосторожностями, …

«…безумие и ужас. Впервые я почувствовал это, когда мы шли по энской дороге – шли десять часов непре…

«Над всей жизнью Василия Фивейского тяготел суровый и загадочный рок. Точно проклятый неведомым прок…

«Я и другой прокаженный, мы осторожно подползли к самой стене и посмотрели вверх. Отсюда гребня стен…

«Я и другой прокаженный, мы осторожно подползли к самой стене и посмотрели вверх. Отсюда гребня стен…

«Не случалось ли вам гулять по кладбищам? Есть своя, очень своеобразная и жуткая поэзия в этих огоро…

«Не случалось ли вам гулять по кладбищам? Есть своя, очень своеобразная и жуткая поэзия в этих огоро…

«День полета начался при счастливых предзнаменованиях. Их было два: луч раннего солнца, проникший в …

В прозе Леонида Андреева причудливо переплелись трепетная эмоциональность, дотошный интерес к повсед…

«День полета начался при счастливых предзнаменованиях. Их было два: луч раннего солнца, проникший в …

«Над бесконечной снежною равниною, тяжело взмывая усталыми крыльями, летела галка. Над нею уходило в…

В прозе Леонида Андреева причудливо переплелись трепетная эмоциональность, дотошный интерес к повсед…

«Кузнец Василий Васильевич Меркулов был строгий человек, и когда по праздникам он напивался пьян, то…

«Валя сидел и читал. Книга была очень большая, только наполовину меньше самого Вали, с очень черными…

Грустные, трогательные, пронзительные, глубокие рассказы Леонида Андреева учат милосердию, сострадан…

«…Эту свободную песню о грозных днях справедливости и кары сложил я, как умел, – я – Джеронимо Паска…