Войти
Текст
отзывы: 0 | просмотры: 98
Это даже не умрёшь. Роман
Константин Зарубин
Фантастический роман об эпидемии бессмертия в Российской Федерации.Зина Смирнова регулярно совершает самоубийства, но всякий раз какая-то сила воскрешает её. Побочные эффекты бессмертия превращают чудо в фарс. Секрет семьи Смирновых переходит из рук в руки и оборачивается трагикомедией всероссийского, а затем и мирового масштаба. Время действия – девяностые и нулевые. Герои – врачи, учёные, олигархи, бандиты, сотрудники ФСБ и просто случайные люди. Книга содержит нецензурную брань.
Это даже не умрёшь
Роман
Константин Зарубин
Художница Наталья Ямщикова
© Константин Зарубин, 2021
ISBN 978-5-4490-4865-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
По просьбе издателя, несколько слов о том, почему я взялся за эту книгу.
Причины две. Здесь я расскажу об одной из них.
Нет: я не имел никакого отношения к проекту «Лазарь». Не работал в Каролинском институте. Никогда не служил в спецслужбах. Не был телохранителем Егора Веденеева. Не состоял в ДДДГГ – Движении добровольных друзей Георгия Грибового. Всё это делали другие люди. О том, что происходило десять лет назад, они рассказали в собственных книгах.
Да: о каждом из участников событий, с кем я (был) знаком, уже неоднократно писали.
Но писали на полях. Писали, словно о тех актёрах, которые появляются на экране только один раз где-то в первой серии, чтобы сказать «К вам посетитель, мистер Кларк», а затем уступить место другим, большим людям с большими делами.
Без некоторых больших людей не обошлось и здесь. Но в целом, я хотел написать не о тех, кто пытался дирижировать известными событиями, а о тех, на кого эти события обрушились. О тех, кого они так или иначе придавили.
Значительная часть текста не претендует на стопроцентную достоверность. Я старался, в меру способностей, писать роман, а не историческую хронику. Мне хотелось, чтобы эта книжка стояла под табличкой «Современная проза» (заранее прошу прощения у настоящих писателей за такое соседство) и попадала в руки людей, которые не заглядывают в отдел исторической литературы.
Вторая причина в послесловии. Если невмоготу, смотрите сразу. Но я прошу – нет, умоляю вас сначала прочитать книгу.
Во всех огрехах и несуразностях текста вините меня. За все достоинства, если таковые найдутся, благодарите тех, кто мне помогал:
Татьяну, Анатолия и Ивана Смирновых,
Екатерину Бардышеву,
Олега Новикова,
Викторию Вронскую
и, разумеется, мою жену Лену.
Прости меня, Ленка.
Часть первая. Заражение
Вступление
В апреле 2000-го в моего друга по имени Олег влюбилась одна на вид никак не замечательная девушка по имени Зина.
Дальше, на посторонний взгляд, произошло вот что. Влюбившись в Олега, Зина стала активно надеяться на его взаимность. Она сама сделала первый шаг, то есть взяла и написала Олегу трогательное послание. В послании Зина говорила о том, что Олег ей очень нравится, хотя она понимает, что она ему совершенно безразлична, но всё же не будет ли он любезен дать ей знать в самом ближайшем будущем, есть ли у неё хоть самый незначительный шанс завоевать его симпатию.
– Воительница симпатий, мммать, – подумал и позднее сказал мне Олег. Он мог бы проявить понимание и окутать Зину взаимностью, если бы Зина была не Зина, а совсем другая девушка. Но она не была другой девушкой. Поэтому Олег не проявил никакого понимания. Он взгрустнул и стал Зину последовательно избегать.
Не могу сказать наверняка, как Зина истолковала такое поведение Олега. Возможно, Зина решила, что он скрывает свои истинные чувства в силу какой-нибудь природной застенчивости и надо помочь ему сделать ответный шаг. Она стала звонить Олегу в разные времена суток, приглашать его на свои многочисленные дни рождения, Первое мая, День города и День независимости. Олег искренне мучился, жаловался мне на свою горькую долю и отзывался о Зине нелестно. Отзывался, конечно, за глаза. В общении с ней он соблюдал вежливость и щадящую линию поведения. От приглашений Зины он отбивался ссылками на важные дела. Так у Зины сложилось представление о неимоверной деловитости Олега. И она стала любить его ещё сильней.
Полгода Зина не оставляла попыток взять симпатию Олега с ходу. Однако с той стороны, откуда она вела наступление, симпатия Олега была неприступна. Во всяком случае, для Зины. Выслушивая приглашение за приглашением, Олег постепенно терял флегматичность и не раз порывался доверительно объяснить Зине, что лучший способ завоевать его симпатию – оставить его в вечном покое и найти другой объект любви.
До поры до времени Олега сдерживало человеколюбие. Потом его стали сдерживать мои рассуждения о незавидности положения Зины и ранимой девичьей натуре. Потом (совсем недолго) его сдерживала привычка. В конце концов Олег выработал иммунитет ко всем сдерживающим факторам и решился.
20-го декабря, возвращаясь с работы домой, он, как обычно, случайно встретил Зину неподалёку от метро. Зина окатила его лишённой рассудка улыбкой и начала щебетать о том, как приятно вот так вот случайно встретиться. Потом Зина принялась приглашать Олега на празднование католического рождества, Нового года, православного рождества, Старого нового года и Нового года по лунному календарю. Олег вскипел и, бурля, попросил Зину – попросил громко и отчётливо – оставить его в покое, навсегда. В этом случае, пообещал Олег, он будет ей очень благодарен и его симпатия будет беспредельна. Высказавшись, а также пожелав Зине счастливых новых годов, Олег осторожно обогнул её и побежал домой, пока не началось что-нибудь нехорошее.
Убедительная просьба Олега повергла Зину в отчаяние. Ей долго не хотелось расставаться с последними лохмотьями надежды, но делать было нечего: она любила его безоглядно и высоко ценила его мнение. Всякий смысл из жизни улетучился, внутри поселилось грызущее сожаление, работа превратилась в фабрику пыток, все стали казаться врагами, аппетит исчез. Оставшееся до Нового года время она напряжённо думала, как бы получше оставить Олега в покое. Перебрав немало вариантов, Зина в конце концов остановилось на самом верном способе. В ночь с 31 декабря на 1 января в квартире подруги, где происходила весёлая новогодняя вечеринка, Зина повесилась, официально прожив на разноцветном свете двадцать два с половиной года.
Новый год
Первооткрывателем висящей Зины совершенно случайно стал молодой человек по имени Антон. Первого января, в восемь часов вечера, он неуверенно проснулся, отодвинул ближе к стене девушку по имени Юля, слез с дивана, надел штаны, прокашлялся, начал спускаться по узким деревянным ступенькам и, увидев Зину, немедленно рухнул на пол.
Пол был отдалён от потолка почти на 4 метра; в промежутке находился сколоченный из досок и подпираемый балками второй этаж. Он простирался над половиной комнаты и был ограждён перилами. К этим перилам Зина старательно привязала толстый узловатый шнур от утюга, нацепила на себя петлю и спрыгнула со ступенек. Петля была затянута очень неумело, поэтому Зина умирала в течение восемнадцати минут – крича, хрипя, размахивая руками и вращаясь вокруг своей оси. На восемнадцатой минуте всё вдруг встало на место: шейные позвонки хрустнули, конечности Зины постепенно перестали дёргаться, и комната снова наполнилась музыкой и веселящимися голосами из-за стены. На протяжении новогодней ночи двери комнаты периодически открывались и внутрь заходили люди – всегда в чётном количестве. Свет при этом не включался, и Зина оставалась незамеченной, несмотря на ощутимый запах мочи. Постепенно карнавал затих. Часть гостей разошлась искать дальнейших развлечений, часть пребывала в состоянии сильного алкогольного опьянения, часть легла спать, и поэтому в течение всего маленького тусклого дня Зину продолжали не замечать.
Поднявшись с пола, Антон бросился к тому месту, где, по его представлениям, мог находиться выключатель. Ещё минуты две Антон спотыкался, ударялся о стены и предметы и убеждал себя в том, что черневший на фоне окна силуэт – это невинная новогодняя шутка. Ну, скажем, чучело Деда Мороза, повешенное за низкое качество подарков. Когда его рука нащупала выключатель, Антон был почти уверен в этой версии.
Зина висела лицом к входной двери. Лицо, к счастью для Антона, скрывали растрепавшиеся чёрные волосы. Антон взобрался обратно на второй этаж, попытался разбудить девушку Юлю, потом снова спустился, задел Зину рукой, выбежал из комнаты и встал на четвереньки у двери ванной. Его рвало недолго, но громко и мучительно.
На шум прибежала дремавшая на кухне хозяйка квартиры. Её звали Катя. Пристально поглядев на лужу рвоты, Катя открыла Антону дверь в ванную, помогла ему встать и поинтересовалась, что он пил и ел накануне. Антон сказал, что ел её собственную стряпню и пил ею же купленное шампанское и высококачественные болгарские вина и русские водки, но что дело не в этом, а намного хуже. Он прополоснул рот, переступил через вонючую лужу и продемонстрировал Кате тело Зины, всё ещё качавшееся под действием его толчка.
Катя вскрикнула, разрыдалась, приказала Антону куда-нибудь позвонить, вытерла слёзы и заставила себя подойти к Зине. Ноги Зины находились сантиметрах в пятнадцати от пола. Катя была на пятнадцать сантиметров выше Зины, и их лица оказались на одном уровне. Катя убрала волосы с лица Зины, справилась с тошнотой и стала осматривать Зину и её окрестности на предмет предсмертной записки.
Катя училась на шестом курсе медицинской академии.
Безжалостно скомканная записка нашлась на полу в дальнем углу комнаты. Катя решила, что Зина намеревалась отправиться в вечность, сжимая её в руке. Записка занимала обе стороны тетрадного листа и изначально была многословной, но в последнюю минуту Зина, по-видимому, решила быть краткой и тщательно зачирикала большую часть написанного:
«Мама! Прости меня, если сможешь… Это очень глупо, я знаю, но видно так уж мне на роду написано… Катя, извини за испорченную вечеринку. Ребята, простите за испорченный Новый год… Олег, не думай, что ты виноват в моей смерти. Это я сама такая дура… Прощай!» – таков был оставленный текст.
– Дура, – всхлипнула Катя. – Ну и дура. Вот уж действительно дура.
Катя знала Зину год и два месяца. В некотором смысле (очень некотором) она была её лучшей подругой. Зина поверяла Кате свои секреты. Та всегда слушала невнимательно, думая о своём. Страсть к Олегу, однако, упоминалась так часто, что её нельзя было игнорировать.
Олега Катя знала совсем поверхностно, но могла представить его вероятные взгляды на женское обаяние Зины.
– Я позвонил, – тревожно сообщил Антон.
– Куда?
– В скорую.
– А в милицию позвонил?
– В милицию?.. – Антон потупил глаза. – Может, это… Может, в милицию не надо?
– Может, вообще никуда не надо звонить? А? Снимем её сейчас, запихнём в мусоропровод. Потом дальше будем праздновать. Как, ничего идея? Тебе нравится? Ещё один придурок! Иди звони, идиот!
– …Чего ты орёшь на меня?! Я её, что ли, повесил? Не буду я звонить в милицию. Ты тут хозяйка, ты и разбирайся. Я тут вообще ни при чём. Я эту дуру не знаю даже. Меня вообще Юлька притащила. Разгребайте сами своё говнище.
Антон вышел из комнаты и стал искать в прихожей свою одежду. Катя швырнула записку в кресло, бросилась вслед за ним и начала давить на то, что от общения с милицией ему всё равно уже никуда не деться. На их крики из трёх других комнат сбежались ещё шесть человек.
Чтобы прояснить ситуацию для вновь проснувшихся, Катя распахнула дверь в комнату, и оттуда вылетела полуголая девушка Юля, уже вошедшая в курс дела. Юлю и ещё одну девушку пришлось долго успокаивать и поить валерьянкой. Пока Катя занималась этим, передумавший уходить Антон и полноватый, узкоплечий молодой человек по имени Боря перерезали шнур от утюга. Тело Зины с грохотом сложилось на полу. При виде лица Зины Антона ещё раз стошнило, и он пошёл принимать душ. Все остальные собрались в гостиной и стали дружно зевать, мрачно смотреть друг на друга и пить пиво. Девушка Юля после долгого неразборчивого лепета вскочила, оделась и убежала из квартиры, истерично извиняясь.
Через сорок пять минут приехала милиция. Недовольная жизнью бригада скорой помощи появилась через сорок пять минут после милиции.
Тут обнаружились две в разной степени удивительные вещи. Во-первых, никто, включая гостеприимную хозяйку, не помнил, когда Зина появилась в квартире. Более того, Катя даже не могла вспомнить, как и когда она приглашала Зину и приглашала ли вообще. В ответ на соответствующие вопросы все озадаченно переглядывались и качали головами. Милиция поинтересовалась, не был ли ещё кто-нибудь на вечеринке, и Катя хотела по-товарищески избавить ушедшую часть компании от неновогодних впечатлений, сказав, что никого больше не было, но девушка по имени Лена, страдающая от неординарного похмелья, с готовностью начала перечислять всех по именам и контактным телефонам. У неё была очень хорошая память. Тогда Катина память тоже внезапно просветлела, и она отчётливо вспомнила, как Зина пришла где-то в районе одиннадцати, поздравила её с Новым годом и выпила вместе со всеми два бокала шампанского.
– Два? – переспросила милиция.
Константин Зарубин
Фантастический роман об эпидемии бессмертия в Российской Федерации.Зина Смирнова регулярно совершает самоубийства, но всякий раз какая-то сила воскрешает её. Побочные эффекты бессмертия превращают чудо в фарс. Секрет семьи Смирновых переходит из рук в руки и оборачивается трагикомедией всероссийского, а затем и мирового масштаба. Время действия – девяностые и нулевые. Герои – врачи, учёные, олигархи, бандиты, сотрудники ФСБ и просто случайные люди. Книга содержит нецензурную брань.
Это даже не умрёшь
Роман
Константин Зарубин
Художница Наталья Ямщикова
© Константин Зарубин, 2021
ISBN 978-5-4490-4865-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
По просьбе издателя, несколько слов о том, почему я взялся за эту книгу.
Причины две. Здесь я расскажу об одной из них.
Нет: я не имел никакого отношения к проекту «Лазарь». Не работал в Каролинском институте. Никогда не служил в спецслужбах. Не был телохранителем Егора Веденеева. Не состоял в ДДДГГ – Движении добровольных друзей Георгия Грибового. Всё это делали другие люди. О том, что происходило десять лет назад, они рассказали в собственных книгах.
Да: о каждом из участников событий, с кем я (был) знаком, уже неоднократно писали.
Но писали на полях. Писали, словно о тех актёрах, которые появляются на экране только один раз где-то в первой серии, чтобы сказать «К вам посетитель, мистер Кларк», а затем уступить место другим, большим людям с большими делами.
Без некоторых больших людей не обошлось и здесь. Но в целом, я хотел написать не о тех, кто пытался дирижировать известными событиями, а о тех, на кого эти события обрушились. О тех, кого они так или иначе придавили.
Значительная часть текста не претендует на стопроцентную достоверность. Я старался, в меру способностей, писать роман, а не историческую хронику. Мне хотелось, чтобы эта книжка стояла под табличкой «Современная проза» (заранее прошу прощения у настоящих писателей за такое соседство) и попадала в руки людей, которые не заглядывают в отдел исторической литературы.
Вторая причина в послесловии. Если невмоготу, смотрите сразу. Но я прошу – нет, умоляю вас сначала прочитать книгу.
Во всех огрехах и несуразностях текста вините меня. За все достоинства, если таковые найдутся, благодарите тех, кто мне помогал:
Татьяну, Анатолия и Ивана Смирновых,
Екатерину Бардышеву,
Олега Новикова,
Викторию Вронскую
и, разумеется, мою жену Лену.
Прости меня, Ленка.
Часть первая. Заражение
Вступление
В апреле 2000-го в моего друга по имени Олег влюбилась одна на вид никак не замечательная девушка по имени Зина.
Дальше, на посторонний взгляд, произошло вот что. Влюбившись в Олега, Зина стала активно надеяться на его взаимность. Она сама сделала первый шаг, то есть взяла и написала Олегу трогательное послание. В послании Зина говорила о том, что Олег ей очень нравится, хотя она понимает, что она ему совершенно безразлична, но всё же не будет ли он любезен дать ей знать в самом ближайшем будущем, есть ли у неё хоть самый незначительный шанс завоевать его симпатию.
– Воительница симпатий, мммать, – подумал и позднее сказал мне Олег. Он мог бы проявить понимание и окутать Зину взаимностью, если бы Зина была не Зина, а совсем другая девушка. Но она не была другой девушкой. Поэтому Олег не проявил никакого понимания. Он взгрустнул и стал Зину последовательно избегать.
Не могу сказать наверняка, как Зина истолковала такое поведение Олега. Возможно, Зина решила, что он скрывает свои истинные чувства в силу какой-нибудь природной застенчивости и надо помочь ему сделать ответный шаг. Она стала звонить Олегу в разные времена суток, приглашать его на свои многочисленные дни рождения, Первое мая, День города и День независимости. Олег искренне мучился, жаловался мне на свою горькую долю и отзывался о Зине нелестно. Отзывался, конечно, за глаза. В общении с ней он соблюдал вежливость и щадящую линию поведения. От приглашений Зины он отбивался ссылками на важные дела. Так у Зины сложилось представление о неимоверной деловитости Олега. И она стала любить его ещё сильней.
Полгода Зина не оставляла попыток взять симпатию Олега с ходу. Однако с той стороны, откуда она вела наступление, симпатия Олега была неприступна. Во всяком случае, для Зины. Выслушивая приглашение за приглашением, Олег постепенно терял флегматичность и не раз порывался доверительно объяснить Зине, что лучший способ завоевать его симпатию – оставить его в вечном покое и найти другой объект любви.
До поры до времени Олега сдерживало человеколюбие. Потом его стали сдерживать мои рассуждения о незавидности положения Зины и ранимой девичьей натуре. Потом (совсем недолго) его сдерживала привычка. В конце концов Олег выработал иммунитет ко всем сдерживающим факторам и решился.
20-го декабря, возвращаясь с работы домой, он, как обычно, случайно встретил Зину неподалёку от метро. Зина окатила его лишённой рассудка улыбкой и начала щебетать о том, как приятно вот так вот случайно встретиться. Потом Зина принялась приглашать Олега на празднование католического рождества, Нового года, православного рождества, Старого нового года и Нового года по лунному календарю. Олег вскипел и, бурля, попросил Зину – попросил громко и отчётливо – оставить его в покое, навсегда. В этом случае, пообещал Олег, он будет ей очень благодарен и его симпатия будет беспредельна. Высказавшись, а также пожелав Зине счастливых новых годов, Олег осторожно обогнул её и побежал домой, пока не началось что-нибудь нехорошее.
Убедительная просьба Олега повергла Зину в отчаяние. Ей долго не хотелось расставаться с последними лохмотьями надежды, но делать было нечего: она любила его безоглядно и высоко ценила его мнение. Всякий смысл из жизни улетучился, внутри поселилось грызущее сожаление, работа превратилась в фабрику пыток, все стали казаться врагами, аппетит исчез. Оставшееся до Нового года время она напряжённо думала, как бы получше оставить Олега в покое. Перебрав немало вариантов, Зина в конце концов остановилось на самом верном способе. В ночь с 31 декабря на 1 января в квартире подруги, где происходила весёлая новогодняя вечеринка, Зина повесилась, официально прожив на разноцветном свете двадцать два с половиной года.
Новый год
Первооткрывателем висящей Зины совершенно случайно стал молодой человек по имени Антон. Первого января, в восемь часов вечера, он неуверенно проснулся, отодвинул ближе к стене девушку по имени Юля, слез с дивана, надел штаны, прокашлялся, начал спускаться по узким деревянным ступенькам и, увидев Зину, немедленно рухнул на пол.
Пол был отдалён от потолка почти на 4 метра; в промежутке находился сколоченный из досок и подпираемый балками второй этаж. Он простирался над половиной комнаты и был ограждён перилами. К этим перилам Зина старательно привязала толстый узловатый шнур от утюга, нацепила на себя петлю и спрыгнула со ступенек. Петля была затянута очень неумело, поэтому Зина умирала в течение восемнадцати минут – крича, хрипя, размахивая руками и вращаясь вокруг своей оси. На восемнадцатой минуте всё вдруг встало на место: шейные позвонки хрустнули, конечности Зины постепенно перестали дёргаться, и комната снова наполнилась музыкой и веселящимися голосами из-за стены. На протяжении новогодней ночи двери комнаты периодически открывались и внутрь заходили люди – всегда в чётном количестве. Свет при этом не включался, и Зина оставалась незамеченной, несмотря на ощутимый запах мочи. Постепенно карнавал затих. Часть гостей разошлась искать дальнейших развлечений, часть пребывала в состоянии сильного алкогольного опьянения, часть легла спать, и поэтому в течение всего маленького тусклого дня Зину продолжали не замечать.
Поднявшись с пола, Антон бросился к тому месту, где, по его представлениям, мог находиться выключатель. Ещё минуты две Антон спотыкался, ударялся о стены и предметы и убеждал себя в том, что черневший на фоне окна силуэт – это невинная новогодняя шутка. Ну, скажем, чучело Деда Мороза, повешенное за низкое качество подарков. Когда его рука нащупала выключатель, Антон был почти уверен в этой версии.
Зина висела лицом к входной двери. Лицо, к счастью для Антона, скрывали растрепавшиеся чёрные волосы. Антон взобрался обратно на второй этаж, попытался разбудить девушку Юлю, потом снова спустился, задел Зину рукой, выбежал из комнаты и встал на четвереньки у двери ванной. Его рвало недолго, но громко и мучительно.
На шум прибежала дремавшая на кухне хозяйка квартиры. Её звали Катя. Пристально поглядев на лужу рвоты, Катя открыла Антону дверь в ванную, помогла ему встать и поинтересовалась, что он пил и ел накануне. Антон сказал, что ел её собственную стряпню и пил ею же купленное шампанское и высококачественные болгарские вина и русские водки, но что дело не в этом, а намного хуже. Он прополоснул рот, переступил через вонючую лужу и продемонстрировал Кате тело Зины, всё ещё качавшееся под действием его толчка.
Катя вскрикнула, разрыдалась, приказала Антону куда-нибудь позвонить, вытерла слёзы и заставила себя подойти к Зине. Ноги Зины находились сантиметрах в пятнадцати от пола. Катя была на пятнадцать сантиметров выше Зины, и их лица оказались на одном уровне. Катя убрала волосы с лица Зины, справилась с тошнотой и стала осматривать Зину и её окрестности на предмет предсмертной записки.
Катя училась на шестом курсе медицинской академии.
Безжалостно скомканная записка нашлась на полу в дальнем углу комнаты. Катя решила, что Зина намеревалась отправиться в вечность, сжимая её в руке. Записка занимала обе стороны тетрадного листа и изначально была многословной, но в последнюю минуту Зина, по-видимому, решила быть краткой и тщательно зачирикала большую часть написанного:
«Мама! Прости меня, если сможешь… Это очень глупо, я знаю, но видно так уж мне на роду написано… Катя, извини за испорченную вечеринку. Ребята, простите за испорченный Новый год… Олег, не думай, что ты виноват в моей смерти. Это я сама такая дура… Прощай!» – таков был оставленный текст.
– Дура, – всхлипнула Катя. – Ну и дура. Вот уж действительно дура.
Катя знала Зину год и два месяца. В некотором смысле (очень некотором) она была её лучшей подругой. Зина поверяла Кате свои секреты. Та всегда слушала невнимательно, думая о своём. Страсть к Олегу, однако, упоминалась так часто, что её нельзя было игнорировать.
Олега Катя знала совсем поверхностно, но могла представить его вероятные взгляды на женское обаяние Зины.
– Я позвонил, – тревожно сообщил Антон.
– Куда?
– В скорую.
– А в милицию позвонил?
– В милицию?.. – Антон потупил глаза. – Может, это… Может, в милицию не надо?
– Может, вообще никуда не надо звонить? А? Снимем её сейчас, запихнём в мусоропровод. Потом дальше будем праздновать. Как, ничего идея? Тебе нравится? Ещё один придурок! Иди звони, идиот!
– …Чего ты орёшь на меня?! Я её, что ли, повесил? Не буду я звонить в милицию. Ты тут хозяйка, ты и разбирайся. Я тут вообще ни при чём. Я эту дуру не знаю даже. Меня вообще Юлька притащила. Разгребайте сами своё говнище.
Антон вышел из комнаты и стал искать в прихожей свою одежду. Катя швырнула записку в кресло, бросилась вслед за ним и начала давить на то, что от общения с милицией ему всё равно уже никуда не деться. На их крики из трёх других комнат сбежались ещё шесть человек.
Чтобы прояснить ситуацию для вновь проснувшихся, Катя распахнула дверь в комнату, и оттуда вылетела полуголая девушка Юля, уже вошедшая в курс дела. Юлю и ещё одну девушку пришлось долго успокаивать и поить валерьянкой. Пока Катя занималась этим, передумавший уходить Антон и полноватый, узкоплечий молодой человек по имени Боря перерезали шнур от утюга. Тело Зины с грохотом сложилось на полу. При виде лица Зины Антона ещё раз стошнило, и он пошёл принимать душ. Все остальные собрались в гостиной и стали дружно зевать, мрачно смотреть друг на друга и пить пиво. Девушка Юля после долгого неразборчивого лепета вскочила, оделась и убежала из квартиры, истерично извиняясь.
Через сорок пять минут приехала милиция. Недовольная жизнью бригада скорой помощи появилась через сорок пять минут после милиции.
Тут обнаружились две в разной степени удивительные вещи. Во-первых, никто, включая гостеприимную хозяйку, не помнил, когда Зина появилась в квартире. Более того, Катя даже не могла вспомнить, как и когда она приглашала Зину и приглашала ли вообще. В ответ на соответствующие вопросы все озадаченно переглядывались и качали головами. Милиция поинтересовалась, не был ли ещё кто-нибудь на вечеринке, и Катя хотела по-товарищески избавить ушедшую часть компании от неновогодних впечатлений, сказав, что никого больше не было, но девушка по имени Лена, страдающая от неординарного похмелья, с готовностью начала перечислять всех по именам и контактным телефонам. У неё была очень хорошая память. Тогда Катина память тоже внезапно просветлела, и она отчётливо вспомнила, как Зина пришла где-то в районе одиннадцати, поздравила её с Новым годом и выпила вместе со всеми два бокала шампанского.
– Два? – переспросила милиция.